Немеркнущий фильм Эльдара Рязанова «Карнавальная ночь» возвращает нас во времена наших родителей, а мне удалось соприкоснуться с этим рукотворным чудом в нашем поселковом, одноэтажном, деревянном клубе. Сейчас его уже нет, на его месте стоит новое, двухэтажное, кирпичное здание средней школы № 61. А тогда…

ГЛАВА 16.

КАМПАЙН

   Впервые это слово Николай услышал от Прокопенко, когда находился ещё в Кабуле. Расспрашивая его об условиях проживания советников в Кандагаре, поинтересовался тогда, что за жильё там имеется, есть ли хоть какие-нибудь минимальные бытовые условия для человеческого существования. Тёзка посмеялся наивности вопросов, но потом, немного посерьёзнев, ответил:

   — Есть провинции где советники живут в худших условиях. Но если ты всю свою сознательную жизнь прожил исключительно в квартире со всеми удобствами, то тебе вряд ли понравятся то, с чем столкнёшься в Кандагаре.

Позвонил Лёшка и предложил смотаться по-быстренькому на рыбалку.  Впереди два дня свободных у него нарисовались, и оторваться хочется!  Выходные были и у Сергея, да планы другие. Лёшка  уговаривал, пришлось согласиться – между ними  не было разногласий. Тем более, просил «молодой», а к молодости надо относиться снисходительно.  Хотя  «по-быстренькому»  никак не получалось. Надо сетки набрать, погрузить лодку, одежду, обувь, продукты, так как рыбалка эта – с ночёвкой. До  водохранилища тоже добираться  не меньше часа по степной дороге. Лёха заверил, что «общую» часть он берёт на себя, и всё у него «на мазѝ». Только попросил друга взять свою машину. Обязательным атрибутом местной рыбалки с ночёвкой была выпивка. Не грандиозная, а, скорее, символическая – раз уж собрались вместе одни мужики, то и вести они себя должны соответственно. Конечно, под уху и добрую закуску.

Село Килинчи («Киләче-аулы») -это крупный населенный пункт астраханских татар особой ветви «нугайских татар-юртовцев», «еджанских» полукочевых ногайцев. Село до 1744 года являлось улусом еджанских мурз (князей Урусовых), и его история описана  учительницей и поэтессой, внучкой последнего из Урусовых, Зульхабирой Фаридовной Ижбердиевой-Урусовой в книге «Келячем минем» («Мои Килинчи»). Вторая книга её книга «Няселем эзляреннян» («Глубокие корни»)  посвящена роду Урусовых и содержит автобиографические рассказы, притчи, стихотворения и пословицы. Астраханский писатель Камиль Гайсин начал заниматься благородным делом литературных переводов с произведений татарской писательницы. Некоторые из них мы предлагаем читателям «Родного слова».

ЗУЛЬХАБИРА ИЖБЕРДИЕВА-УРУСОВА

ПРИТЧИ ИЗ КНИГИ «НЯСЕЛЕМ ЭЗЛЯРЕННЯН»

Перевёл с татарского Камиль Гайсин 

ДЕЛАЙ ДОБРО И КЛАДИ В ВОДУ

Помня эту мудрость, один богатый человек каждый день покупал целую буханку хлеба и опускал в воду. Течение воды уносило буханку вдаль. Сын этого богача занимался куплей-продажей товаров. Однажды он загрузил товар для продажи на судно и поплыл в город. После продажи товара и загрузки припасов, на обратном пути домой поднялся шторм.

ГЛАВА 14.

АФГАНИСТАН С ВЫСОТЫ ПТИЧЬЕГО ПОЛЁТА.

   Кто летал «бортами» над Афганистаном после того, как туда вошли советские войска, знают, в каких условиях эти перелёты проходили. Хорошо, если удавалось лететь военно-транспортным самолётом советских ВВС. При посадке в него, вполне вероятно, могли выдать парашют, показав при этом, за что надо дёргать, в случае, если самолёт вдруг ни с того ни с сего начнёт падать. Вот только одна незадача с этим самым парашютом — за время многочисленных перелётов безбилетные авиапассажиры использовали средство своего спасения не по назначению, подкладывая парашютную сумку так, чтобы было удобнее сидеть на жёстких откидных сиденьях. От такого варварского отношения индивидуальные средства спасения превращались в плоские блины с лямками и, в случае возникновения опасной ситуации, вряд ли могли способствовать тому, чтобы обезопасить жизнь очередному пользователю.

ВИКТОР МАМЦЕВ

КРЕЩЕНИЕ

Завораживающее зрелище: на белой поверхности заснеженной реки в виде креста прорубь — чёрная, ледяная, вязкая, медленно текущая плазма, затягивающая взор в круговорот воды…
Сколько раз, ёжась от мороза, стоял чёрной ночью на краю этой пропасти и не мог понять, почему так страшно, и душа сжимается за пазухой в комочек? Ведь как празднично и ярко проходит крещение по ТВ в Израиле… Солнце! Заходишь во всём белом по пояс в Иорданскую лужицу, окунаешься, тебе на голову доливают из миски остатки ещё более взбаламученной соседями воды, ты троекратно крестишься, довольный фотографируешься на фоне тамошних камышей и с высохшей на рубахе солью и грязью счастливый возвращаешься домой!

АНАТОЛИЙ ВОРОНИН

МУШАВЕР

Роман.

ГЛАВА 11.

ПЕРВЫЕ ВСТРЕЧИ, ПЕРВЫЕ ЗНАКОМСТВА.

  Неизвестно, кто первым из советников придумал словосочетание «час мушавера». То была своего рода сиеста, узаконенная послеобеденная дрёма, в которую впадали практически все афганцы, а не только советники. Местные жители в это время суток исчезали с улиц городов и кишлаков. Причиной тому была невыносимая жара, изнурявшая людей большую часть года в большинстве провинций Афганистана за исключением, пожалуй, высокогорной провинции Гор (Гур), где ледники и снежные вершины Гиндукуша в летнее время поддерживали прохладу. Афганцы к обеду прятались по домам или отсиживались в тени деревьев, попивая зелёный чай и обсуждая насущные проблемы. В полуденные часы никто не работал за исключением лавочников и чайханщиков. Бизнесу жара не помеха.

АНАТОЛИЙ ВОРОНИН

МУШАВЕР

Роман

ГЛАВА 9.

ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ. 

  Кабульский аэровокзал представлял собой двухэтажное здание, без каких бы то ни было архитектурных излишеств. Обычное приземистое административное здание с авиадиспетчерской на крыше. Там же — на крыше, установлено несколько разнокалиберных антенн. Под небольшим навесом рядом со зданием аэровокзала  стояли, сидели и даже полулежали люди, дожидающиеся вылета своего рейса. Метрах в двухстах от действующего здания аэровокзала стояло белоснежное здание с галереями. То был строящийся корпус нового аэровокзала. Двумя месяцами раньше, внутри этого здания произошёл взрыв. Мятежники пытались разрушить его до основания, но был лишь частично повреждён фасад. Умелые руки афганских строителей сделали своё дело, и от взрыва не осталось и следа.

АНАТОЛИЙ ВОРОНИН

МУШАВЕР

ГЛАВА 7

ДО СВИДАНЬЯ, МОСКВА!

  Ровно в двадцать два ноль-ноль к гостинице подъехал автобус, которого уже ждали семь человек, стоявшие  в небольшом вестибюле со своими баулами. Трое из них в Афганистан летели впервые, остальные возвращались туда из отпуска. У тех, кто ехал впервые, при себе была куча всевозможных коробок, сумок и чемоданов, поскольку им разрешалось брать с собой до ста килограммов груза, причём плата за перевес не взималась. У возвращавшихся в Афганистан из отпуска, багаж был намного скромней. Им разрешалось брать по двадцать килограммов на человека, и за каждый лишний килограмм нужно было отстегнуть «пятерик».

Николай – с древнегреческого «побеждать», «народ».

  В 90-х годах я работал на «Трикотажке», так называли Трикотажный комбинат.  Предприятие по тем временам было огромным: 5000 человек, в том числе иностранцы – вьетнамцы. В состав входили два производства: прядильное и трикотажное. Цеха: ровничный, прядильный, тростильно-крутильный, трикотажный, покрасочный, закройный, швейный, столярный, транспортный, литейный, пилорама, склады, бомбоубежище, магазины, две столовые, общежития, дома́, короче, небольшой самостоятельный город.  Я работал художником в прядильном производстве, куда входили ровничный, прядильный и тростильный цеха. Была основная группа художников, состоящая из пяти человек. Основным завоеванием группы считали наличие «творческого часа». Нигде, ни на одном предприятии города, ни у одного художника не было оплачиваемого часа, который можно было посвятить творчеству. Это была заслуга главного художника Селюка Виктора Ивановича. В этот час можно было отложить любую работу и писать картину, рисовать, заниматься музыкальными инструментами, петь… да-да существовали кружки художественной самодеятельности, спортивные, футбольная команда и стадион, дачное товарищество. Обязанности не пересекались, работы хватало всем.