АНАТОЛИЙ ВОРОНИН (Астрахань)

АНДРЕЙ

С Андреем я впервые познакомился в январе 1996 года, когда отряд милиции особого назначения, где он в ту пору служил, вместе с бойцами СОБРа был направлен на границу с Калмыкией, откуда ожидался прорыв банды Салмана Радуева, сделавшую дерзкое нападение на Кизляр. Омоновцы разместились в средней школе посёлка Линейный, а бойцы СОБРа в селе Буруны. В те январские дни стояли лютые морозы, а поскольку занятия в школе не проводились из-за зимних каникул, отопление в помещениях школы было отключено, и вода из батарей отопления слита. Дирекция школы объяснила это вынужденной экономией мазута для нужд школьной котельной.

СОФЬЯ ПЕТРОВА, АННА ЕВСЕЕВА (Астрахань)

РОДИНА МОЕЙ ДУШИ – РОССИЯ

Отрывок из повести

…Он очутился в объятиях мёртвой тишины, среди февральских сугробов виднелись разрушенные здания, которые он уже рассмотрел из окна, но ближе они казались ещё страшней, будто начался апокалипсис — хотя в понимании мальчика это и происходило. Людей на зимней улице не было, как не было и проезжающих машин. Всё было не так, и это очень расстраивало мальчика, но он верил, что всё будет хорошо. Потому что цель освобождения оправдывает все средства. Он медленно шёл вдоль улицы, сверля взглядом старенький зелёный дом, где наверняка сейчас сидел Сашка в своём шлемофоне. Миша даже улыбнулся в предвкушении встречи с лучшим другом.

Этот текст переслали на наш сайт с припиской: «Может, примете этот крик души на конкурс? А если не подойдёт, то хотя бы опубликуйте. Он принадлежит Ирине Яковлевне Медведевой». И всё. Откуда автор, кто она, – неизвестно. Но всё равно приняли и публикуем. Потому что иначе – нельзя! Прочтите и убедитесь в этом сами…

ИРИНА МЕДВЕДЕВА

Вернулась сегодня из магазина вся в слезах и соплях… Какой у нас всё-таки народ! Таких нигде нет больше. Стою на кассе в Магните, как раз моя очередь, сзади человек пять. Заходит парень молодёхонький, в военной форме, сразу к кассе. Спросил, есть ли сигареты. Кассирша сказала есть, а я предложила ему купить, встать передо мной, без очереди. И тут влетает в магазин какой-то мужик и орёт: «Люди, там пацаны наши военные, я сейчас быстро им сладостей наберу, пропустите меня без очереди, а то они уедут!»

ГЛАВА 22
ПОСЛЕДНИЕ НАСТАВЛЕНИЯ ВАЛЕРЫ МАХНАТКИНА
   Первый рабочий мушаверский день Николая завершился в тот самый момент, когда полуденное солнце застопорилось в зените небосклона, а двое военнослужащих царандоя принесли в спецотдел термосы с горячей пищей, приготовленной на царандоевской кухне. Кроме похлёбки и постного плова каждому едоку полагалась четверть кукурузной лепёшки и кружка горячего чая. Находящиеся в подразделении офицеры и рядовые потянулись к раздаче пищи со своими чашками и кружками и уже через пару минут усердно гремели ложками, сидя под навесом за общим столом. Из этих же термосов перепало и сидящим за металлической решёткой узникам. Аманулла предложил Николаю отобедать вместе с ним, но, поблагодарив того за гостеприимство, он вежливо отказался от казённой пищи. К тому моменту от Головкова и остальных советников царандоя он уже был наслышан о проблемах, возникавших с кишечником, у тех, кто осмелился отведать азиатских разносолов.

МАРИНА ПАРЕНСКАЯ (Астрахань)

НИКТО, КРОМЕ ТЕБЯ.

Рассказ

Свадьбу они так и не отпраздновали. Сначала копили деньги — Павел был настроен взять всё на себя, мать воспитывала их с братом одна, и он, повзрослев, старался облегчить её расходы. После службы в армии устроился на завод, уже через полгода стал классным сварщиком, купил матери с братом новый телевизор, одел пацана с головы до ног. Он был не современным, её Павел. Хотя внешне не слишком выделялся среди сверстников. Разбирался в музыке, модно одевался, любил хорошую обувь и одежду. И всё же не настолько, чтобы переплачивать. Мог отложить покупку нужной куртки на лето, когда в магазинах бывают серьёзные скидки. И решение самому оплатить свадебное торжество было абсолютно в его духе.

ГЛАВА 20
ЦАРАНДОЙ      

Николай никогда бы не подумал, что Управление кандагарских правоохранителей может располагаться в столь убогом месте. Проулок, а скорее узкая улочка, плавно изгибаясь между глинобитными дувалами, уходила вглубь жилого квартала. В самом её начале стояло неказистое одноэтажное строение, больше похожее на вахтёрку заштатной шарашкиной конторы, коих на территории Советского Союза было превеликое множество.    Он не ошибся с определением предназначения данного строения — то было караульное помещение царандоя. Единственное окно здания выходило во двор, напротив металлических ворот, на тот момент распахнутых настежь. Прямо за воротами размещался шлагбаум, со стоящим возле него царандоевским сарбозом без оружия. По всему было видно, что он совсем недавно призван на службу в столь грозное ведомство и по складу своего ума не мог выполнять более ответственную работу, чем ту, что была возложена на него в данный момент.

ЕКАТЕРИНА НАГОВИЦИНА (Екатеринбург)

СВОЯ ЦЕНА

Рассказ

Садясь в машину, Эльма негодовала. Она любила думать о себе в третьем лице. Это отдавало эстетством. Даже больше, Эльма была очарована декадентством. Но сейчас было не до красивых эпитетов — она была в бешенстве! Злоба горькой желчью бурлила, подкатывая к горлу. Пытливый ум выискивал и составлял всё более хлёсткие предложения, которые должны были прозвучать чуть ранее, парируя слова подруги. Подруги! Вот это стало последней каплей и, скривив красиво накрашенный рот, она процедила:

  – Ну ничего, ничего, Наташенька… посмотрим ещё!

МАКСИМ ЖУКОВ

«В ТЫЛУ»

 Рассказ.

Дождь заливал старый производственный двор, делал асфальт угольно-чёрным, как ночь. Капли барабанили по козырькам крыши  рекламного агентства всё настойчивей, всё злей, вызывая беспокойство его старших сотрудников. Наш цех делал вывески на фасаде, растяжки над дорогами, автомобильные тенты, плакаты-указатели, рекламные щиты и огромные полотнища на зданиях. Материал – очень прочный, влагоустойчивый и поэтому стоил немаленьких денег. Если у заказчиков появлялись проблемы с финансами, дядя Ваня, как мы называли между собой низкорослого мужичка пенсионного возраста, предлагал пустить живучую ткань по второму кругу. Качество при этом ничуть не терялось, но нынешние гости к этому предложению отнеслись недоверчиво, поэтому шеф их привёл в отдел готовой продукции, где имелось немало «вторички».

МАРИНА ПАРЕНСКАЯ

МОЙ ДРУГ, МОЙ БРАТ, МОЙ СЫН…

Денис Григорюк родился и живёт в Донецке. Учился в институте иностранных языков в Горловке. Как раз закончил учебу, когда началась война. Родители у него коренные дончане, даже профессии у них сугубо донбасские: отец — шахтёр, машинист электровоза, уже на пенсии. Мама — учитель начальных классов в той школе, где учился Денис.

ОНИ И ЕСТЬ ДОНБАСС

А сам он уже давно военный журналист, фотокорреспондент  информационного агентства «Аналитическая служба Донбасса». Денис стал им задолго до начала СВО. Потому что необъявленная война на Донбассе идёт уже десять лет. И Денис на ней с первого дня. Вернее, он на войне вместе с любимым Донецком, о котором говорит так: «Ни весь мой словарный запас, ни самый яркий мой кадр не могут передать мою любовь к Донбассу. Это не просто место, где я родился и рос. Это и есть любовь.  

ГЛАВА 18

КАНДАГАР 

   Второй день пребывания Николая в кампайне выпал на пятницу, а пятница – джума – в Афганистане была нерабочим днём. Советники изнывали от безделья, и каждый проводил свободное время кто как мог. Одни устраивали большую стирку, или чистку оружия, другие до одури гоняли мяч на волейбольной площадке, чередуя волейбол с мини-футболом, третьи загорали на крышах своих жилищ. Но большинство жителей городка, укрывшись от палящих лучей солнца в своих «кельях», просто отсыпались. «Час мушавера» — обязательная послеобеденная дрёма в рабочие дни, в выходной день превращалась в «день мушавера».