В кабинет, отстранив пожилую секретаршу, входит «изящная молодая женщина»:
— Вы редактор?
— Да, это я.
— Почему Вы не публикуете мои стихи?
— А Вы кто?
— Я Вероника Заплатина.
— Иван Иваныч! — вмешивается секретарша, — это я виновата, не хотела отвлекать Вас от …
— Я понял, Мария Семёновна. Идите к себе, я разберусь. Заплатина, Заплатина… Погодите-ка. Вы не та самая бизнес-вумен, супруга нашего депутата Заплатина?

Сотрудница наша с одноклассниками десятилетие окончания школы отмечала, со всей округе съехались. Рассказывала, как весело было – все самостоятельные, уверенные в себе, делились успехами, обсуждали, кто как изменился, пили вино, смеялись. Но радость её от встречи с повзрослевшими одноклассниками потускнела, когда гостей из дома неделю выпроводить не могла. Говорит, что подумает ещё, созывать ли их, когда очередная юбилейная дата подойдёт. А я слушала её и мысленно всех своих одноклассников перебирала – с кем бы я хотела встретиться из них? И вышло, что с Серёжей Луговым. Много времени прошло после нашего выпускного, может, и не узнаю его. Когда человек состарится, нельзя узнать, каков он был молодым. И наоборот. Теперь мы здесь, а все остальное там, в прошлом… И внешность наша молодая тоже в прошлом.

ЮРИЙ СЕЛЕНСКИЙ

ГЛАВА ИЗ ПОВЕСТИ «НЕ РАСТИ У ДОРОГИ»

ЧАМРА

На Крымской башне астраханского кремля скрипел флюгер. Давно облупилась побелка на стенах, обветшал деревянный шатер, срубленный в давние времена. Паля­щий зной, морозы и древоточцы иструхлявили деревянные плахи и кровлю. На других башнях шатры или сгорели, или рухнули, на Крымской — еще держался. Вместе с шатрами исчезли и флюгеры, уцелел только один. Визгли­вый скрип этого флюгера был жалостен и тревожен.
С трудом поворачиваясь на изъеденной ржавчиной оси, флаг со старинным гербом города как бы тоскливо жало­вался на свою старость и на свою рабскую покорность ветру, который крутил и мучил его так долго.
А ветер дул. Ветер набирал силу.
—Чамра! Чамра зашла, — сказал звонарь и наспех, словно отмахнувшись от мухи, перекрестился. Осенив себя крестным знамением очень небрежно, он истово, со смаком сплюнул по ветру и добавил:
—Дьяволицын ветер! Из века в век. Все ветра сверх земли дуют, сей — из недр земных начало берет. Тьфу!
Гошка Потехин слушал старика боязливо.

Появление придорожных торговых точек всегда носило стихийный характер. Особенно их изобилие приходилось на тот момент, когда на простирающихся вдоль дорог полях начинала созревать сельскохозяйственная продукция, выращиваемая не только местными селянами, но и заезжими людьми, и в первую очередь, выходцами с Кавказа, арендующими пустующие земельные угодья в пригородах областного центра.

Сложный путь преобразования человеческого организма прошли люди на Земле. От людей к андроидам. Вот вехи этого великого пути:

1. Эпоха искусственных органов, или выращенных клоновых органов с заменой до 25% – 2000-2050 годы;
2. Эпоха замены органов 50% человеческих на искусственные протезы – 2050-2130 годы;
3. Эпоха изменения систем организма до 75% на искусственные органы – 2130-2200 годы;
4. Эпоха замены тела целиком – 2200-2380 годы;
5. Эпоха замены мозга – 2380-2450 годы.

Не все эти эпохи проходили гладко, без сучка и задоринки. Но, преодолевая их, человечество становилось сильнее, умнее, дальновиднее. Принесло ли это счастье простым людям, как показано в этой книге, — судить вам, читатели.

– Сидоровы решили всё же дом не продавать. Ну и правильно, в квартире как в коробке, это не жизнь. А у Марии сын опять привёл новую бабу. Только с той развязался, тут же другая нашлась. Мария в ужасе, говорит: не успевает имя запомнить, как к новой привыкать надо. Да, а мальчишка-то у Васильевых с золотой медалью школу закончил! Кто бы мог подумать: сами-то они с неба звёзд не хватают. Хотя мальчишечка, конечно, у них золото! Помню, совсем махонький был, а всё с книжками. Все гуляют, а он читает. Вот и результат. Молодец какой! Слушай, а, может, нам у Татьяны огурцов на закатку купить? Она продаёт, правда, немного дороже, чем на базаре, зато прямо с грядки…

После дня работы в душной мастерской домой идти не хотелось. Мне казалось, что запах краски пропитал не только мою одежду, но и лёгкие. Все эти тебешные знаки сидели у меня в печёнке. Несмотря на респиратор и мощную вытяжку, что-то, тем не менее, попадало в организм — распылялась краска разбавления растворителем, и под гуд вентиляционной системы я тиражировал по трафарету десятки знаков по технике безопасности. Можно, конечно, задаться вопросом: почему досих пор не отремонтирован режущий плоттер? Но думаю лучше этого не делать — коль проштрафился, так знай помалкивай и сопи работай.

Статьи и отрывки из художественных произведений известного писателя из Самары Евгения Чебалина не раз публиковались на нашем сайте. Его имя давно и хорошо знакомо читателям по романам «Час двуликого», «Безымянный зверь», «Гарем ефрейтора», «СТАТУС-КВОта», по пьесам, ставившимся во многих театрах, и, конечно, по острой публицистике. Предлагаем вниманию читателей главу из его нового романа.

ЕВГЕНИЙ ЧЕБАЛИН

КОГДА ТЫ СКАЖЕШЬ «БУКИ»?

Глава из романа «Ковчег для третьей мировой».

«Архонт! Это послание зависнет в интернете в первый раз на двадцать три минуты – время, чтобы его прочесть. Текст тут же выскребут хранители твоей полит-нирваны. Но, тем не менее, послание размножится. Мы заложили в нём немногое, о чём Ты ведаешь и сам, и многое, чего не знаешь. Мы обращаемся к Тебе — «Архонт», поскольку остальные лейблы на планетарной бирже фининтерна: «президент», «король», «диктатор» — всего лишь порожденье карликовой догнивающей Европы. Они суть оскорбительны Тебе, пока что зрячему поводырю Гардарики-Руси.

Примерно раз в неделю Анатолий вывешивал на забор ковёр. Ну, не ковёр, а, скорее, коврик средних размеров. Когда он появился на заборе в первый раз, как раз прошёл дождь, и можно было предположить, что он сушится. Ну мало ли… Крыша прохудилась – натекло. Или он во дворе под мокрым небом случайно остался. Но для чего его было вывешивать на забор, который на улицу выходит? Во дворе, что ли, места нет? К вечеру, не успев просохнуть, коврик исчез. А потом оказался на заборе в яркий солнечный день. И через неделю, когда нужды в сушке не было, коврик снова призывно маячил на штакетнике.

Весь день он беспрерывно колесил по одному ему известному маршруту. В город приехал вчера на пару дней — пройти обследование у доктора и выполнить кучу домашних поручений. Живут они далековато, часто не наездишься, вот и приурочивают к таким поездкам всякие надобности. Доктор с утра принял, анализы были неплохие, на радостях наговорил приятной, но немолодой уже докторше кучу любезностей, да так, что и сам себе понравился. Под этим общим приподнятым настроением и остальные дела «отщёлкал» как орешки. Даже про обед забыл. Время шло к вечеру, впереди ждала встреча с семейной парой друзей, где он остановился. Место ночлега не обсуждалось.