Примерно раз в неделю Анатолий вывешивал на забор ковёр. Ну, не ковёр, а, скорее, коврик средних размеров. Когда он появился на заборе в первый раз, как раз прошёл дождь, и можно было предположить, что он сушится. Ну мало ли… Крыша прохудилась – натекло. Или он во дворе под мокрым небом случайно остался. Но для чего его было вывешивать на забор, который на улицу выходит? Во дворе, что ли, места нет? К вечеру, не успев просохнуть, коврик исчез. А потом оказался на заборе в яркий солнечный день. И через неделю, когда нужды в сушке не было, коврик снова призывно маячил на штакетнике.
Соседка Ольга, домик напротив, сообразила, что это какой-то знак, когда в очередной раз смотрела «Семнадцать мгновений весны», где профессор Плейшнер, перед тем, как войти в подъезд, должен был взглянуть на окно конспиративной квартиры. Если там стоял горшок с цветком – явка была провалена.
А у соседа Анатолия коврик на заборе означал ровно наоборот: путь открыт, и кого-то здесь ждут. Конечно, понять этот сигнал мог только тот, кто был посвящён в конспиративную азбуку. А именно собутыльник Анатолия, Василий, живший через две улицы. Коврик на заборе был приветливым приглашением зайти и выпить в отсутствие жены. Раз в неделю друзья встречались. Отметить всегда было что. Дяде Мите из культового фильма «Любовь и голуби», носившему при себе численник, такие поводы и не снились. Друзья радовались и Дню объятий, и Дню доброты, и Дню бабушек. А уж отпраздновать Всемирный день одуванчика сам Бог велел: двор у Анатолия буквально зарос пушистиками. Жена считала их сорняками и просила мужа одуванчики выкорчевать, а Анатолий убеждал её, что цветы служат увеселением для глаз, и рвать их он не намерен именно поэтому. Хотя главным образом они были увеселением для его ленивой души, которая всегда требовала возлияния.
Закадычные друзья с удовольствием проводили совместное время. Но однажды, увлёкшись интеллектуальными разговорами — отмечали как раз общероссийский День библиотек, — начисто забыли про знак на заборе. Жена Анатолия вернулась с работы поздно и, заметив ночующий на улице коврик, учинила Анатолию допрос с пристрастием, в результате чего он не только сознался, но и был вынужден пообещать, что с еженедельными праздниками завяжет. Держался долго.
Но через какое-то время случился очень серьёзный повод, День почты. Анатолий вспомнил, что когда-то работал в этом ведомстве. Да, непродолжительное время, но ведь из песни слов не выкинешь! Решил подать знак другу Василию. Но с ковриком не рискнул. Повесил на забор какую-то завалящую простынку. Однако Василий с визитом не спешил. Анатолий не знал, что и думать. Пить в одиночку – это себя не уважать. Не алкаш ведь какой-то. Так праздник и прошёл напрасно.
На следующий день повторилось то же самое. Простынка на заборе — и никакой реакции. Что ж могло случиться? Искать Василия по улицам не пристало: где он конкретно живёт, Анатолий не знал. Оставалось ждать. Каждое утро Анатолий в предвкушении вывешивал свою тряпочку на забор, чтобы успеть снять её до прихода жены.
Так впустую прошли Всемирный день психического здоровья, День кадровика, а также Международный день сельских женщин и День инженера-механика. И только в день работников СИЗО и тюрем Анатолий, увидев в окно проходившего мимо Василия, выскочил из дома.
— Здорово, Вася. Ты что это меня игнорируешь?
— Я-я-я-я?
На лице у Василия было написано искреннее недоумение.
— Толь, ты чо? Я хожу-хожу, а у тебя белый флаг на заборе. Капитулировал, значит. Совсем завязал или как?