Знаешь,
кто ссужает саламандр деньгами, кто
финансирует конец света, весь этот новый
всемирный потоп?»
Карел
Чапек, «Война с саламандрами».
«Исключительно страшен психический надлом от погружения России в противоестественные, мерзостные условия, обесценивание и обесцеливание человека…»
Валентин Распутин, «Прощания с Россией не будет».
Я в этой статье изложу странные, спорные, сомнительные мысли, всё то, что кружится в моей голове в последние дни, и – заранее хочу предупредить серьезных людей, что, может быть, всё это и не достойно их внимания… А если предупредил, то и не жалуйтесь. Я же свободно буду выговаривать всё то, что «ветром в голову надуло»…
В одной из прошлых статей уже говорил о «доктрине шока», лежащей в основе либеральных теорий и практик. Параллельно ей на Западе развивалась похожая теория террористической по сути «воздушной войны». Её отцом был итальянский генерал, военный теоретик Джулио Дуэ, сформулировавший свои идеи в книге «Господство в воздухе». Их суть заключалась в том, что задача авиации – не взаимодействии с наземными войсками и флотом, а стратегические бомбардировки в тылу противника, уничтожение населения. Что приведёт к моральному упадку и быстрой капитуляции противной стороны – в течение нескольких недель, а то и дней. Воевать с вооружённой армией как-то небезопасно, а вот города с мирным населением – такая милая цель для бомбометания. Разрушение промышленного потенциала и запугивание населения приведёт к деморализации и капитуляции страны даже без разгрома армии.
Вот выдержки из книги «Господство в воздухе»: «Страна, потерявшая господство в воздухе, увидит себя подвергающейся воздушным нападениям без возможности реагировать на них с какой-нибудь степенью эффективности; эти повторные, непрекращающиеся нападения, поражающие страну в наиболее сложные и чувствительные части, несмотря на действия её сухопутных и морских сил, должны неизбежно привести страну к убеждению, что всё бесполезно, и всякая надежда погибла. А это убеждение и означает поражение… Я хочу только сделать упор на одном моменте, а именно на силе морального эффекта, который в состоянии дать подобные воздушные действия, – морального эффекта, могущего иметь ещё большие последствия, чем сами материальные результаты этих действий. Возьмите, например, центр крупного города и представьте себе, как будет реагировать гражданское население только на один налёт одного соединения бомбардировщиков. Я нисколько не сомневаюсь, что налёт произведёт самое ужасное впечатление на население… Но то, что произошло в одном городе, может в тот же день произойти в 10, 20, 50 крупных населённых центрах определённого района. Известия о том, что произошло в пораженных центрах, распространяются в другие центры, которые сознают возможность подвергнуться ударам на следующий же день, в следующий же час… Как заставить все учреждения работать обычным порядком? Как продолжать производство на заводах?…Нормальная жизнь не сможет протекать под вечным кошмаром неизбежной смерти и разрушения… Неизбежно должно произойти разложение, глубокое разложение всего организма, и не может не наступить вскоре момент, в который население, побуждаемое исключительно инстинктом самосохранения, потребует, чтобы избавиться от смертельной тревоги, прекращения борьбы на любых условиях».
Но что мы сейчас видим? Всё то, что описывает Дуэ, можно создать без бомбардировок – призраком болезни. Можно без бомбовых ударов создать эпидемию страха, парализующую всю жизнь. И ещё замечательнее: можно без ударов по заводам остановить экономическую жизнь целой страны. Со всеми вытекающими и неизбежными последствиями. Причём, ведь страны разные, экономики разные. Какая-то экономика быстро придёт в себя от этого шока, а другая не поднимется. (Призрачный белый, пушистый зверёк назойливо шепчет мне в ухо: «Две недели, две недели». Что он хочет этим сказать? Что запаса прочности на пару недель? Впрочем, призраков, особенно белых и пушистых, лучше гнать сразу, не слушая, что они говорят).
Но если крылатые ракеты очень дороги, и война вообще недешёвое развлечение, то тут всё предельно дёшево: страны сами берут на себя хлопоты по самоуничтожению. В советской комедии «Приключения итальянцев в России» был персонаж, которого играл Евстигнеев; он каждый раз при появлении мафиози кричал: «Не надо, я сам!» и – сам занимался членовредительством. Но как же так? Почему страны сами себе вредят? Сделаю несколько непродуманных, ни на чем не основанных предположений…
Как сделать видимым то, что невидимо? Нужен микроскоп, телескоп или бинокль. А если явление настолько невидимо, что его вообще нет? Ну, можно на линзу бинокля приклеить изображение несуществующего чудовища, и вот оно будет видно везде – если только смотреть в этот чудесный бинокль, открывающий скрытые тайны. У меня есть совершенно беспочвенное подозрение, что загадка некоторых болезней последних десятилетий заключается в тестах. Возможно. Это только предположение некомпетентного профана, поэтому готов к тому, что в меня полетят заслуженные огрызки и банановая кожура. Но… знаете, есть такой кубик для гадания. Задаешь вопрос, потрясёшь его, и вот всплывает ответ: «Да» или «Нет». Очень удобно. Хочу такой себе завести, очень полезная штука в условиях растущей неопределённости для принятия трезвых решений… Ну, так вот, представьте, что вместе с мифом о некой неуловимой болезни прилагают тест в виде подобного кубика. Потрясёшь его, и всплывает либо «Кздынь!», либо «Бздынь!» «Кздынь!» – это хорошо, а вот «Бздынь!» – очень плохо. А врачи, которым такие тесты раздают, вовсе не обязаны сильно вникать в проблему, у них работа адова, пришли новые распоряжения, новая методика, давай работай, не задавая лишних вопросов. И, конечно же, благодаря волшебным тестам, работы прибавляется потому, что валом начинают идти больные с положительными результатами нового теста. Только успевай разгребать.
Это как в старом анекдоте: поехали Василий Иванович с Петькой в командировку за границу. Разошлись в разные стороны. Встречаются через три месяца. Василий Иванович голодный, ободранный, а Петька весь в золоте.
– Где
взял?
– Захожу в клуб, а там в карты
в очко играют. Вначале-то карта не шла.
А потом один говорит: «У меня очко»,
а я ему: «Ну-ка покажи», а он: «Джентльменам
верят на слово». И тут у меня карта
как попёрла!..
Но опять же – я и сам осознаю, что несу какую-то чушь, так что ещё раз прошу прощения у серьёзных людей, которые не вняли моему предупреждению и дочитали до этого места. Потому что дальше чуши будет только больше… Я к тому же сделаю предположение, что нынешнее руководство некоторых стран – это уже не вполне руководство этих стран, а нечто иное. Фантастика?
| Ну, тогда я напомню недавнюю историю нашей страны, когда руководство СССР ликвидировало державу после ряда кулуарных переговоров с лидерами западного мира. А этому, вероятно, предшествовала совсем скрытая, потаённая история перемигиваний и перешёптываний… Кроме того, мой воспалённый ум говорит, что возможен шантаж, какого рода – мне трудно предположить (вернее, не трудно, но это будет уже полный бред!) Но вот мне приходит на ум история с бывшим главой МВФ Домиником Стросс-Каном, сболтнувшим на свою беду лишнее и вскорости обвинённым в изнасиловании горничной… Вот как оно случается. Впрочем, шантаж может иметь не только такой грубый характер. Но это всё область конспирологических домыслов, предположений, к которым приличный человек испытывает справедливую неприязнь… А теперь немного о другом. Представьте себе ситуацию: большой человек обращается к народу: «К нам пришла Бабайка. Она безжалостна, вездесуща, утаскивает малых деток и стариков. Спастись от нее можно только в платяном шкафу, где нам придётся просидеть целый месяц…» Прокатит? Неееет! Мы же современные люди, а не дети малые или дикари! Но если в таком послании заменить Бабайку на… терроризм… ммм… не знаю… на коровий грипп, на лихорадку весенней белочки, то всё прокатит. И ещё как. Всё дело только в названиях – вот что нас отличает от ребёнка и дикаря. При этом, я не утверждаю, что говорю о нынешней эпидемии. Мне хочется на её фоне поговорить всего лишь о современном человеке и его уязвимости. Например, о том, что если для дикаря важна религиозность, то для современников – научность. Дикарю всё растолковывал шаман, а современнику даже не ученый, а какой-то чувак с солидным лицом в хорошем костюме, который называет себя экспертом и ссылается на якобы научные теории. Научная санкция – это неоспоримый авторитет. – Ученые только что открыли, что прыжки с 9-го этажа увеличивают продолжительность жизни! – Вот оно как! Надо попробовать… Но ученые разве не ошибаются? Или ошибаются? Вы видели в ленте новостей эти сменяющие друг друга сообщения: «Яйца — это смерть, это холестерин!», «яйца – это один из самых полезных продуктов», «соль – это убийца!», «в чём польза соли?» и т.д., и т.п. и всё со ссылками на последние исследования ученых. Идёт одна волна, потом другая с опровержениями…. Современный человек плавает в информационном потоке без берегов. И там уже нет никакой системы. Но – у человека появляется в этом потоке смутное убеждение, что он обладает некими знаниями. Хотя на самом деле весь его интеллектуальный запас – это такая кучка пазлов из разных наборов, неспособных никогда сложиться в целостную картину мира. При этом информационный поток – это подобие фастфуда. Он не приглашает к размышлениям, он всегда готов к употреблению, к глотанию целиком и последующим реакциям. Сказали: есть болезнь и нужно защититься масками – носим маски. Впрочем, некоторые насмешливые негодяи ржут в сети: вы представляете, дескать, что такое вирус, и что такое даже самая плотная ткань? Вы пробовали сетью остановить течение реки? Но спорить бесполезно, так как современный человек убежден в своих знаниях… Как? Откуда? Почему? – это все лишнее, он во всём прекрасно разбирается. А можно человека таким образом заставить сделать что-то совсем неаппетитное? Например, есть дерьмо? Ну, сказать с экрана, что это необходимо для спасения себя и своих детей? Я бы с удовольствием стал утверждать обратное, но у меня есть опыт 90-х, когда люди пили мочу, назвав это всё красивым научным словом «уринотерапия». Всё дело в волшебных словах! Если г—-едство назвать копротерапией, найдётся много тех, что ложкой полезут в унитаз и излечатся при этом от многих болезней, я не сомневаюсь. Есть целая методика быстрого превращения неприемлемого в приемлемое. Я даже не об окнах Овертона говорю. Если бы ещё… не знаю… лет 40 назад парень встретил девушку с проколотыми губами, то он бы впал в дикую панику: «Блин! Это же какая-то опасная извращенка! Вот влип!» Но всё волшебно изменяет мода на пирсинг. Что модно, то прикольно… Модно успеть снять себя на смартфон на пути у приближающегося поезда. И как часто сотни идиотов становятся жертвами суицидального сигнала, посланного из неизвестных источников. Я вовсе не призываю к тотальной недоверчивости. Доверчивость и недоверчивость – следствие одной и той же лености ума, и они очень часто мирно уживаются. Доверчивого идиота убеждают близкие, чтобы он не совершал глупость, но тот им не доверяет: «Да ладно, я всё сам прекрасно знаю! Мне тут один мужик все объяснил!» Живой ум не выносит однозначных вердиктов. Он всматривается и анализирует. Вникает. Это другое состояние. Умение думать – диалогично, оно строится на способности задавать себе вопросы. Такая внутренняя диалогичность логично продолжается вовне, подразумевает интерес к собеседнику. А тупица всегда наглухо закрыт – о чём говорить? Всё и так ясно. И проблема только в том, чтобы оживить ум, не глотать все, что подносится готовым на блюдечке, иначе всегда будешь глиной в чужих руках… |
Интернет-портал «Российский
писатель»