Мигранты. Фантасмагорический рассказ.
203… год. На западной границе России сложилась катастрофическая ситуация. Сотни тысяч мигрантов из Европы пытаются любыми способами проникнуть на нашу территорию. Наши пограничники не так чтобы против, но пытаются навести какой-нибудь порядок. В первую очередь женщины, дети, старики. Затем взрослые мужики. Надо всех как-то учесть, куда следует направить, накормить, наконец. И длится это не месяцы, а годы. Не иссякает поток мигрантов с территории АААДР. Да, именно с территории Арабо Африканской Азиатской Демократической Республики, которая разместилась в границах всей бывшей Западной Европы.
Что заставило миллионы людей со всего старого света покинуть свои родные места и двинуться на территорию России? А причина простая. Лет двадцать назад все европейцы по призыву своего заокеанского Старшего брата ринулись в Северную Африку, Ближний восток с благородной целью внедрения демократии. Под лозунгом «Демократизм – светлое будущее всего человечества» они натравили жителей этих не демократических стран друг на друга, перерезали бывших не демократических правителей и стали дожидаться, когда расцветут на этих землях общечеловеческие ценности, полная свобода от всего, и вообще наступит тишь и благодать. Но демократия как-то быстро увяла, зато расцвел бандитизм по всем территориям. Вместо одного правителя образовались целые шайки новых правителей, а чтобы убедить своих соплеменников в том, что они самые демократичные из демократичных, повели отстрел всех несогласных.
Результатом этих благих пожеланий и стал неиссякаемый поток беженцев из теплых стран в относительно прохладную Европу. Еще им очень согревали душу пособия, которые им полагались по статусу. Получая пособия, можно было не работать, зато не возбранялось плодиться и размножаться, что они с успехом и делали все последующие годы. А учитывая, что у европейцев главной общечеловеческой ценностью считалось обеспечение прав сексуальных меньшинств, а у них как-то с рождаемостью не очень ладилось, то достаточно быстро вновь приехавшие стали титульной нацией по всей Европе.
Памятуя о демократизме, они быстро поизбирали себя во все парламенты, поменяли законы и вообще неплохо устроились. К работе у них душа не лежала, для этого они сохранили диаспоры из бывших коренных жителей Европы, которые продолжали трудиться за себя и тех парней. Новыми законами не ограничивалась численность в гаремах, поэтому они, не чинясь и не спрашивая желания у тех же француженок, заполнили эти культурные заведения. А секс-меньшинства, которым убрали кое-что лишнее, заполнили почетные вакансии евнухов.
А как же гордые европейцы смогли все это потерпеть? А их никто и не спрашивал. Они ведь сами выбирали себе шибко толерантных правителей. Ну и довыбирались. Дошло до того, что европейцам предложили и мытье унитазов. Слава Великим Украм, которых, наконец, без виз начали запускать в «це Еуропу». Они-то и заполнили эти престижные, по их мнению, должности.
В общем, веселья у европейцев хватало. А куда деваться? Ехать в Сомали или в Ливию? Так не было уверенности, что им там будут рады. За океанами их тоже не больно-то ждут.
Первыми зашевелились немцы. Они вспомнили о своей вековой мечте – «дранг нах остен». Но они прекрасно помнили, что поездки туда на танках очень плохо для них кончались, а вот с миром их всегда в России принимали. И землицы им нарезали, и в правах не ограничивали. Правда их всегда пугали две проблемы – медведи и русский чиновник. Этот пострашнее медведя будет. А что медведи, у них с медведями вообще дружба имелась. Даже в названии столицы внесли это милое создание. Медведи об этом всегда помнили и ценили.
А как поступить со вторым страшным зверем? Да очень просто. Первые переселенцы были вооружены знанием великой тайны. Кому и сколько занести в Кремле, чтобы прикупить три-четыре губернаторские должности. На первых же выборах они набирают далеко за девяносто и становятся хозяевами нескольких территорий, которые были по площади поболее их Германии.
Новые губернаторы тут же проводят естественный отбор чиновного люда. Строят их всех. Смотрят, какие часы на руках, у кого какие автомобили и сверхуспешные в бизнесе жены. После строевого смотра большинство отправляют на покой, а сами начинают наводить свой «Орднунг».
А что аборигены этих территорий? Да никаких проблем. Русский и накормит, и напоит, и в морду даст, а потом взасос расцелует и снова нальет. Откровенно говоря, местных тоже достал по полной чиновный бардак. А когда все приехавшие немцы дружно стали записываться в русские националисты, то им тут вообще произошел полный «решпект и уважуха».
Естественно, при наборе в российских селах работников немцы иногда не понимали, почему селяне пьют на рабочем месте, приворовывают корма. Они убедительно просили господ бывших колхозников не делать этого. Это же не хорошо. Но потом все наладилось. Знающие люди подсказали им, что неплохо бы получить мастер-классы у бывших бригадиров колхозников, как нужно правильно разговаривать с местными на оперативных совещаниях. И сразу все наладилось. Достаточно было Гансу на всем понятном языке объяснить «ледям и джентельменам», куда он их всех пошлет, что, куда и как им натянет, вспомнит и близких родственников. Вот после этого народ их принял: наши люди, с ними не забалуешь.
Первые немцы приехали в те времена, когда в России уже работали с пяток губернаторов, которые думали о людях. А тут еще три немецких, а это уже сила. Оказалось, что если не воровать, то пары лет хватало для того, чтобы самую дохлую губернию вывести на приличные прибыли. А тут еще и наука под суетилась. Специалисты Самой Высшей Школы Экономики, обследовав эти немецкие губернии, пришли к парадоксальному выводу, что десять процентов отката в Кремль в сумме значительно превосходят девяностопроцентный откат с дохлых территорий. Невероятно, но факт. А немцы тоже не в убытке. Их налоги на содержание новых титульных наций в Европе были заметно выше российских, включая откат.
В общем, жизнь на новых немецких территориях налаживалась. Дошло до того, что некоторые территории начали без спросу выбирать своих губернаторов, которые не засветились в лихоимстве. Были и такие, страна-то большая. Правда, даже эти «без спросу избранные» не стали нарушать вековую русскую традицию – откат. И дело пошло. Начали строиться заводы и восстанавливаться старые. Были налажены производство и экспорт мягких игрушек в Китай. Там ведь вон сколько детишек растет! А что говорить про землицу, которой в России больше сотни миллионов гектар. Несколько лет хватило, чтобы завалить Швейцарию сырами, Прибалтику молочной продукцией, а Америку российскими курочками, которые не чета приснопамятным «ножкам».
Вот тут и потянулись за немцами остальные европейцы. Ведь тем же шведам не особенно по душе было, что их жен, дочерей, внучек насилуют новые европейцы с регулярностью девять раз в неделю. Голландцы быстро освоили выращивание бананов в теплицах за полярным кругом и организовали их поставку в Южную Америку.
Дольше всех держались гордые прибалты, но и они запросились в Сибирь, когда новая титульная нация из Африки перевела их в разряд «негров». Речь идет не о цвете кожи, а о социальном положении, то есть, – «не граждане». Они помнили рассказы своих дедов о том, что в Сибири им неплохо жилось, на фоне того, что они сейчас имеют.
А как же уживался этот интернационал? Да прекрасно. Все остальные, вслед за немцами, тоже стали записываться в русские националисты. Отказу не было никому. Критерий один – живешь в России, любишь Россию, значит, ты – русский националист. А при чем здесь национальность? Немцы, голландцы, итальянцы, евреи, испанцы, узбеки да и вообще все остальные нации. Земли хватает, никому не тесно. С демократией, правда, проблемки, но если главным достоинством демократии считается осанна геям, то на какой хрен бы она была нужна нормальным мужикам и таким же нормальным женщинам.
Вот только чукчи не пожелали вступать в русские националисты. Но тут особый разговор. К этому времени они прибрали под себя Аляску. Заметим, исконную чукотскую территорию. Причем сделали это красиво. Под окнами губернатора чукотские агенты собрали митинг в защиту демократии. Сожгли несколько десятков покрышек, а, главное, угостили местных аборигенов строганинкой, моржатиной, оленьими языками. Народ просто ахнул. Их сотню лет кормили Биг Маками и прочими Биг Факами, а, оказывается, в соседнем государстве в это время люди питаются нормальной пищей! К утру губернатор был свергнут и образована новая автономия в составе Великой Чукотии. Следующей потенциальной Чукотией намечалась Британская Колумбия, а там уже и до мексиканской границы недалеко. Поэтому чукчи пока не торопились вступать в русские националисты, чтобы Россию не обвиняли в агрессивности.
А что Россия, да в нее с Европы даже во времена татаро-могольско ига народ стремился. А о чем это говорит? Что иго было намного лучше, чем жизнь в Европе в те времена. А Россия всех принимала. А сколько славы России принесли инородцы Беллинсгаузен, Беринг, Лефорт, Дерибас и пр. и пр.
P.S. Недавно выцепил информацию в Интернете. Оказывается, сейчас ежедневно в миграционную службу поступают до 30-ти телефонных звонков с вопросами, как получить гражданство РФ. И это звонят не бывшие соотечественники, а чистопородные европейцы. Полгода назад таких звонков было 3-5 в месяц. То ли еще будет?
Адвокат. Быль.
В своей многогрешной жизни мне пришлось заниматься многим. Химик по образованию и по первым своим шагам на производстве, я переквалифицировался в строителя. Когда начались кооперативные времена, то чем только ни приходилось заниматься! Изготавливал колбасу и макароны, пёк хлеб, коптил рыбу. А однажды мне пришлось даже выступить в роли настоящего адвоката.
Работал я в то время главным инженером управления механизации на объектах «Астраханьгазпрома». Дела шли не плохо, за исключением одной болячки. Я никак не мог подобрать начальника участка для работы в Аксарайске. Перебрал несколько человек. Перед поступлением на работу они уверяли меня в своей деловитости и компетентности. Но через пару месяцев я их просто выгонял, в очередной раз убеждаясь в их никчемности.
Поэтому приходилось самому крутиться. Участок ведь не бросишь. Но никто с меня не снимал и мои обязанности главного инженера. Поэтому, когда на пороге появилась новая кандидатура, я быстренько подписал ему заявление, взяв с него слово, что если не потянет, то сам уберется с участка. Звали его Камиль, и был он, как бы его сейчас назвали «лицом казахской национальности». Правда, могу отметить, что в его трудовой карьере была продолжительная работа во вполне солидной строительной организации. А почему он ушел оттуда, тоже было понятно. У нас заработки были значительно выше, чем в Астрахани.
Пару недель я понаблюдал за ним и понял, что не ошибся. Он быстренько вошел в курс дела, навел порядок на участке, да и с рабочими быстро нашел общий язык. Поэтому я с легким сердцем переключился на другой участок. Это подразделение работало на газопроводе, питающем Астрахань, и мои бригады со второго участка были раскиданы на объектах расположенных по всей трассе длиной больше полутора сотен километров. Поэтому там нужно было постоянно появляться, решать вопросы. Любая задержка в их решении приводила к простоям, а ведь хозяйство-то у нас было плановое. Несколько таких простоев – и гори огнем премия. Покажите мне хоть одного человека, для которого премия – лишняя обуза. Хотя в театре нашлись благородные ребята, которые отказались от премии. В жизни я таких альтруистов не встречал. Теперь, когда я был спокоен за Аксарайский участок, то мог больше времени посвятить своему другому. Практически ежедневно я мотался по всем концам трубы, вовремя решал все, и отмечу, что дела шли не плохо.
Проработали мы стабильно месяца три, и тут Камиль пропал. Поиски его не увенчались успехом. И только дней через десять позвонили нам из милиции и посоветовали не ждать его на работе. Дескать, он у них надолго задержится. В милиции нам сказали, что он арестован по обвинению в хищении в особо крупных размерах.
Мы со своей стороны тоже начали разбираться, и тут выяснилось следующее. Он на прежней работе возглавлял участок по укладке асфальта. Ему подвернулась пара шабашек. Нужно было заасфальтировать две площадки в подразделениях «Астраханьгазпрома». Он их выполнил. У заказчика никаких претензий. Редчайший случай. Потом два контрольных банковских обмера не нашли ни одной копейки приписки. А Камиль совершил одну большую тактическую ошибку – не поделился, с кем было принято делиться. Всего было начислено заработной платы шесть с половиной тысяч рублей. Немножко он бросил рабочим, они и так нормально зарабатывали по основной работе, а остаток больше шести тысяч сгреб себе. Естественно, по русской классической традиции – «Ты Вань сидел? Да. А ты Петя тоже сидел? Да. А вон Федька не сидел, давай стукнем». Ну и стукнули, куда следует. Правда, кто стукнул, до сих пор не знаем.
Вот тут-то государство и озаботилось, как это можно за месяц отхватить такие деньжищи. Ну и записали его в «особо крупного» расхитителя социалистической собственности. В те годы особо крупной считалась сумма свыше двух с половиной тысяч рублей. А статейка по такому обвинению была более чем серьезная, от семи лет и выше. И ни одного шанса на условное наказание или амнистию. А ведь у Камиля были правительственные награды за Афган. И даже это абсолютно не облегчало его участи.
Забрали Камиля в декабре, в марте выпустили под подписку, а следствие шло до августа. Мне было откровенно жалко парня. У него семья, дети. Друзьями мы с ним не были, но просто корпоративная солидарность требовала какого-то нашего участия. Поговорил со знающими юристами, и они посоветовали мне принять участие в суде в качестве общественного защитника. Была такая форма участия в судопроизводстве. Быстренько собрал народ и единодушно выбрал себя этим самым общественным защитником. Заодно выяснил, что я имею равные права в суде и с обычным адвокатом, и тем более с прокурором. Это немного вдохновляло, но радоваться было рано, окончательно все решает суд.
За неделю до даты суда мы с Камилем получили обвинительное заключение на шести страницах. Внимательно изучили. Потом на три дня зарылись в областную библиотеку, где перерыли гору всяких нормативных документов по строительству. После чего мы накропали тридцать две страницы возражений на обвинение.
В первый день суда, после того, как судья ознакомился с нашим творчеством и, поняв, что обвинение рассыпается, почему-то упорно отказывался приобщить наш труд к материалам дела. Нам с профессиональным адвокатом только к концу заседания удалось заставить принять наш документ. Следующие несколько дней прошли в постоянных препирательствах с прокурором. На каждый пункт обвинения у нас было не меньше десятка возражений. Экспертом был начальник ПТО обычного строительного управления. В перерывах в курилке мы начали его потихоньку долбать. Чего ты парня топишь? Ну, ты же сам был прорабом. Ты же знаешь, что если поднять процентовки, подписанные тобой, лет пять, а то и больше тебе гарантировано. Он все прекрасно понимал. Знал, что в нашем строительстве любого прораба, проработавшего хотя бы год на стройке, можно было, как суворовского интенданта без суда и следствия отправлять на галеры. Поэтому когда мы объясняли суду, что вот если бы наш подзащитный составлял дополнительные акты на подноску, подброску и кучу всяких вспомогательных работ, то эксперт соглашался с нами, а не с прокурором. Это уже меняло дело. А то, что нет этой бумаги, то это можно считать максимум технической недоработкой, но не основанием для вынесения столь сурового приговора на срок свыше семи лет.
На пятый день суда в конце заседания мы с карандашом в руках доказали суду, что Камилю не доплатили четыреста рублей. Даже прокурор был вынужден согласиться с нами. Поэтому вместо обвинения он отправил дело на доследование. А на следующий день был выходной, и мы устроили хороший праздник. Барашек, которого Камиль взял с собой на пикник пришелся нам очень даже по вкусу. Я впервые понял разницу в качестве шашлыка из свежезабитого барашка и шашлыка из баранины, пролежавшей хотя бы с десяток часов.
Все новое расследование дела свелось к замене эксперта. Нашего мягкотелого убрали и назначили старика, которому было далеко за семьдесят. Расцвет его производственной карьеры, похоже, пришелся на времена Иосифа и Лаврентия. Крутой дядя. Не удивился бы, если узнал, что он участвовал в работе и НКВДешных троек. Но это и заметно упрощало нашу защиту. Когда я прочитал его экспертное заключение, то сказал Камилю, что нечего тянуть со вторым барашком, а можно его откушать хоть завтра. Ничем не рискуешь. Заключение было абсолютно безграмотным, составлено в категориях сороковых-пятидесятых годов. Главным пунктом его заключения было утверждение, что максимум выплаченной зарплаты не должен был превышать 14 копеек с рубля выполнения. Это правило, может, и действовало в пятидесятых годах, но на дворе был конец восьмидесятых. А он еще по дурости написал, что это предусмотрено Постановлением Госстроя. Нужно отметить, что обычная шабашная расценка на эти работы в те времена составляла 26 копеек, а Камиль взял всего 22 копейки с рубля выполнения.
Второй суд длился всего полдня. Я смотрел на эксперта, и у меня была одна мысль:
«Ну, чего тебе старому маразматику надо? Ты что, не досажал в сороковых? Для какой высокой цели ты хочешь загнать нормального работящего мужика на нары?»
И не получал ответа. Вслух, конечно, то, что я думал, произнести не мог, а даже очень учтиво обратился к эксперту:
– Вот вы в основе экспертного заключения ссылаетесь на Постановление Госстроя, которое не разрешает платить больше четырнадцати копеек с рубля выполнения. У меня вопрос к уважаемому эксперту, назовите номер и дату выхода этого постановления.
В ответ – тык, пык.
Я-то точно знал, что такого постановления никогда не было!
Дальше я уже обратился к суду:
– Уважаемые судьи, вот у меня «случайно» с собой оказался рабочий документ нашего «Гражданпроекта». Вот на первой страничке стоит штампик Главного инженера проекта и его подпись. А в штампике написано, что вся документация выполнена строго в соответствии с действующими на сегодняшний день нормативными документами. Теперь смотрим сметный расчет из этой папки. Здесь приведена смета на асфальтировку площадки, на которой тоже стоит ГИПовский штампик. Весь набор работ абсолютно идентичен с набором работ нашего подзащитного. Дальше видим, что стоимость работ такая-то. А вот и выделенная сметная заработная плата. У меня с собой также «случайно» оказался калькулятор. Делим стоимость сметной заработной платы на объем выполненных работ и получаем, что заработная плата по этой смете составляет 32 копейки с рубля. А вот теперь я бы попросил нашего уважаемого эксперта прокомментировать ситуацию и пояснить, где он видит нанесенный ущерб государству и за что нам необходимо сажать на длительный срок нашего подзащитного, если он начислил заработную плату на треть ниже, чем разрешают сегодняшние нормативы?»
Ответ эксперта – бяк, бяк, шмяк, шмяк, конкретики ноль.
На этом суд закончился. Дело было отправлено на новое расследование. Прошло уже 30 лет. За это время Камиля больше ни разу не вызывали. Возможно, до сих пор все расследуют и как-то обходятся без его присутствия.
А второй барашек оказался не таким вкусным, как первый. Но это и понятно. За первого нам пришлось хорошо потрудиться, а второй нам достался просто так. Всего-то делов – указать дураку, что он дурак. Даже прокурор с нами согласился. А ведь его цели на судебном процессе были диаметрально противоположны нашим.