ЮРИЙ ЩЕРБАКОВ

ПОЭТУ-РОВЕСНИКУ

Кончается время застолий

И пустопорожних речей.

Язык, что и впрямь без мозолей,

Ленивей стал и тяжелей.

Уходит моё поколенье

В пределы, где времени нет,

Нарушив былое равненье

На знамя отцовских побед.

Не то чтобы предков забыли,

За сладким куском колеся.

Родной поклониться могиле –

Не вся ещё память, не вся…

Становится прошлое зыбким,

Прозренья рождая ручьи:

Отечества злые ошибки,

Ровесник, – мои и твои.

Стираются краски и звуки,

Но с каждой минутой ясней,

Что главное в том, чтобы внуки

Родили горластых детей.

Им – наши последние силы

И наши закатные дни,

И вера, что нашу Россию

Должны полюбить и они…

* * *

Калмыцкий друг, ты помнишь этот миг,

Когда в июльский зной под Хулхутою

Ты вдруг сказал: «Я вижу штурмовик,

Горящий штурмовик над полем боя…»

Бесцветным было небо от жары

Над нашими с тобою головами.

«Он падает, и раздаётся взрыв,

А дальше только пламя, только пламя…»

Наверно, время разомкнуло круг –

Иного объясненья просто нету,

Как мог увидеть ты, старинный друг,

Сорок второго огненное лето.

Буддисты знают, что душа живёт,

Телесное обличие теряя.

На вражьи танки бросил самолёт

Военный лётчик Всеволод Ширяев.

И вздрогнула в испуге Хулхута

В далёкий день от жертвенного взрыва.

Тот, у кого своя душа пуста,

Не понимает этого порыва.

«О, Будда, да не будет воскрешён

Такой делец твоею волей скорой,

Когда умрёт за свой автосалон,

На улице Ширяева который…»

Мой мудрый друг, не зря в твоей судьбе

Тогда случилось вещее виденье.

По воле Будды, может быть, в тебе –

Души героя нынче воплощенье…

Поделиться: