Рассказ
– Что ж ты ко мне в гости никак не соберёшься? Давно ведь не виделись, только по мобильнику и общаемся. Уж могла бы до меня на маршрутке доехать, с ночевой бы осталась, поболтали бы всласть.
Подруга Маша выговаривала Надежде с обидой в голосе, и та даже растерялась под её напором. Жила Маша на той стороне Волги, и виделись они не часто. К тому же Маша подрабатывала вахтёром, и застать её дома было трудновато.
– С ночевой? А кто Барсика кормить будет?
– Ничего, обойдётся, жировой запас у него ничего себе. А вот ты моего Тимошку не видела ещё, вырос красивый, умный, пушистый!
Против такого аргумента устоять было невозможно, кошек Надежда любила.
– Хорошо, сейчас соберусь и приеду. Жди! И Тимошку своего подготовь к встрече – госприёмку делать буду!
Собралась Надя быстро. Как говорят, нищему собраться – только подпоясаться. Покидала в сумку мобильник, мелочь на маршрутку и гостинец Машиному коту. Барсика покормила впрок, наказала вести себя прилично и поехала в гости.
Маршрутку долго ждать не пришлось, доехала Надя быстро. Вышла и отправилась на знакомую улицу. Жила Маша в старом одноэтажном домике, в котором жили несколько поколений их семьи. С годами домик обносился, краска на нём облупилась, голубая дверь казалась немного обшарпанной. Надя позвонила, услышала голос Маши:
– Иду, иду!
Дверь распахнулась, и из неё пулей выскочил рыжий пушистый кот.
– Держи его, убежит!
Надежда кинулась за котом на проезжую часть и увидела, как на них несётся маршрутка. Кота она успела буквально из-под колёс выхватить. Прижала к себе его трепещущее тельце, встала, отдышалась и пошла, пошатываясь от головокружения, к двери дома. Почему-то ей показалось, что что-то с домом не так. Краска на стенах почему-то свежая, да и дверь жёлтая. А ведь была, вроде бы голубая…
«Всё, надо от склероза таблетки снова попить», – подумала Надежда и открыла дверь.
Но и за дверью тоже было что-то не то. Окна веранды почему-то мелом забелены, сундуки стоят. «Какие сундуки, откуда они у Маши взялись?» – вяло подумала Надежда. В это время дверь комнаты открылась, и из неё вышла совершенно чужая старая женщина. Хотя что-то смутно знакомое в ней было.
– Ты кто? Что тут делаешь? Как вошла?
– Вот Барсик убежал, еле поймала.
– Какой такой Барсик?
– Да Машин кот…
– Не слушай ты её, мошенница это. У нашей Маши никакого кота нет, да и уехала она на курсы в Ленинград.
Позади старушки стоял дед, одетый в полосатую пижаму, и глядел на Надю весьма подозрительно.
– Как уехала? Она мне час назад всего звонила, в гости позвала.
– Звонила? Да у нас-то и телефона нет, всё никак не проведут кабель.
– Она по мобильнику звонила…
Кажется, старики совсем оторопели, агрессии в них поубавилось.
– Мобильник? Он что, в автомобиле? Так у нас и автомобиля нет, – растерянно произнёс старик.
И тут Надя случайно бросила взгляд на стенной календарь, висевший в прихожей.
– Господи! Какой сейчас год?
– Как это какой? 1976-й, конечно! – раздражённо проговорила старушка. – Постой, постой, а что это ты спрашиваешь?
– Так ведь я в 2018-м к Маше приехала…
– Ну, вот, точно мошенница она! – возмущённо проворчал старик.
– Да нет, правда, я из 2018-го!
«Господи, ну как им доказать, что она говорит правду!»
И тут Надя вспомнила.
Быстро схватив свою сумку, она вытащила оттуда ежегодник и показала его старикам.
– Вот, смотрите, календарь…
На обложке ежегодника была симпатичная кошачья мордашка, но не она сразила наповал стариков. На первой странице ежегодника они увидели календарь за 2018-й год, а на последней – за следующий, 2019-й.
– Так ты что, из будущего к нам, что ли?…
Старушка произнесла это со священным ужасом, а Надя вдруг сообразила, что видит перед собой Машиных дедушку с бабушкой. Она их на фото у Маши видела когда-то, вот и знакомыми показались…
– А я знаю, вы Машины дедушка с бабушкой, она мне про вас много рассказывала. Она ведь у вас жила, когда её родители разошлись. Я даже помню, ваши имена: Марья Ивановна и Василий Степанович. Она вас любила очень.
«Ой, что я говорю! В прошедшем времени, а они вот же, живые передо мной стоят!»
Тут Надя случайно глянула в маленькое стенное зеркало. И оно недвусмысленно сказало ей, что она здесь и сейчас снова молодая, какой была в 1976-м. Между тем Машин дед подробно изучал ежегодник, и снова что-то насторожило его.
– Постой-ка, тут вот написан адрес издательства – город Санкт-Петербург. Это как же понимать?
– Да переименовали Ленинград, он снова в Питер превратился.
– Зачем переименовали? С чего это?
«Господи, ну как им объяснить, что Советского Союза больше нет, что всё переделали и переименовали!»
Дед смотрел на Надежду строго. А вот Машина бабушка, кажется, что-то почувствовала, видя Надину растерянность.
– Ну-ка, пошли в комнаты! Что это мы в коридоре всё стоим. Сядем, побалуемся чайком да поговорим ладком.
И она распахнула дверь в комнату, которая у Маши была залом. Комната была Наде знакома, она мало изменилась за все эти годы. У стены стоял всё тот же старый книжный шкаф, в центре комнаты был знакомый Наде круглый стол с тяжёлыми стульями.
– Ой, а обивку у стульев Маша сменила, она теперь золотистая.
– А нам вот зелёная нравится. Ты садись, дочка, я сейчас быстро чай налажу.
И бабушка шустро ушла на кухню. Слышно было, как она чиркает спичками, зажигает газовую плиту. Наверно, чайник был почти горячий, потому что вскоре загремел крышкой. Старушка принесла чашки и полную тарелку овсяного печенья, разлила по чашкам заварку и кипяток.
– Ну, теперь рассказывай. Хотя погоди… Зовут-то тебя как?
– Надежда я.
– Что-то не слыхали мы у Маши такую подругу, – тут же встрял дедушка.
– Да мы много лет в одном отделе работали, а подружились позже, когда институт разорился, и мы по частным фирмам работали.
– Та-а-ак! Как это – разорился? И откуда в СССР частные фирмы взялись?
– Нет больше Советского Союза, распался он, – убитым голосом проговорила Надя. А сама подумала, что теперь-то уж старики ей точно не поверят. Но Марья Ивановна только тихо сказала:
– Значит, доконали они нас, капиталисты проклятые…
– Да нет, у нас и свои такие деятели нашлись. Пока мы тут выживали потихоньку, за копчёной колбасой да за модной одёжкой в столицы ездили, они там, в столицах благ обожрались, и им только свобод всяких хотелось, как на Западе. Вот наши партийные деятели после Брежнева и засуетились насчёт свободы да демократии. Брежнев-то как помер в 1982 году, после него пара других старцев КПСС возглавляли, да оба быстро умерли. А потом Первым секретарём в КПСС стал молодой, 56-летний – Михаил Сергеевич Горбачёв.
– Сроду такого не слыхали.
– А его и никто не слыхал, он Ставропольский край возглавлял, из простых комбайнёров вышел, культуры не нажил. Вот он и пришёл к власти и стал долгие речи, по 4 часа, на съездах говорить. Да всё про демократию да про перестройку… От этой перестройки все заводы поразорялись, а он всё про процветание твердит… Наш институт при нём и разоряться начал. А потом пришёл к власти другой, вот он и добил СССР.
– Дочка, а это как же вот так всё запросто загубили?
– Да этот другой возглавил Верховный совет РСФСР, из Компартии вышел, много чего понаделал. Вы о нём тоже не слышали, Ельцин Борис Николаевич его звали. При таком разоре страны прибалты быстренько отделились, потом Россия, Украина и Белоруссия из Союза вышли, а за ними и всякие Грузии, Молдавии и Узбекистаны посыпались. Так вот с начала 1992 года Советский Союз и перестал существовать.
– Как же вы жить-то стали в таком сумасшедшем доме? – хрипло проговорил дед.
– Да трудно нам пришлось тогда. У меня как раз в те дни мама в больницу на операцию попала, а у них ни крови для переливания, ни простыней, ни лекарств не было. Так и не спасли мою маму. Всех денег, которые за всю жизнь скопили, хватило только на похороны и памятник.
– Как это?
– Да так! Ельцин объявил, что мы, мол, теперь капитализм строить будем, как на Западе, а потому цены все будут свободные, а не государственные. Вот и взлетели цены в тысячи раз. У нас даже до миллионов дело доходило, а буханка хлеба три тысячи рублей одно время стоила.
– Боже мой, что Машеньке пережить пришлось…
Бабушка вытерла слезу, тряхнула головой.
– Да вы за Машу не беспокойтесь, она уже замужем была и дочку растила. Вы ещё на её свадьбе погуляете. Хороший ей муж достался, вместе они в те годы выстояли. Только рано он помер, сердце столько переживаний не выдержало. Нас ведь всех тогда с работы или увольняли, или просто зарплату не платили. Вот инженеры, врачи, учителя и многие другие и стали ездить в Польшу и в другие страны ближние за ширпотребом. Накупят там модных западных тряпок на последние гроши, здесь продадут подороже, вот и на жизнь хватит, да на новую поездку останется. Вещи привозили в таких громадных клетчатых пластиковых сумках – по много килограмм сразу. Такие ездоки челноками стали называться – туда-сюда через границу, как челнок в ткацком станке. Вот Машин Славик такую нагрузку и не выдержал.
– Как же Машенька такое одна пережила?
– Да не одна она осталась, друзей много хороших было. Мы с ней вместе по частным фирмам работали. Дочку она вырастила, Светочку, замуж в Пермь выдала, теперь в гости ездит на внука поглядеть. А сама вахтёром подрабатывает в одной конторе. Молодец она, держится!
– А ты, дочка, как выживала? – тихо спросил дед.
– Да вот тоже до пенсии проработала в частных фирмах за грошовую зарплату, а как на пенсию ушла, в газете стала подрабатывать, статьи писать. Правда, платили мало, но и то хоть что-то. А потом и газету разорили, рейдерский захват сделали.
– Как это, какой захват?
– А это, когда одни хозяева у других бизнес отобрать хотят, делают им всякие неприятности, пока не разорят, а потом скупают задешево.
– Господи, слова-то какие: захват, бизнес… Ну, прямо Дикий Запад! – вздохнул дед.
– Да хуже Дикого Запада! Там хоть какие-то правила есть. А у нас кто что хотел, тот то и творил. Вот только недавно стали в себя приходить, жизнь хоть немного налаживаться стала. Ельцин из президентов сам ушёл, передал власть заму своему, думал, тот дальше будет Западу поклоняться. Да ошибся! Выбрали мы его зама в президенты, и теперь он страну потихоньку восстанавливает, олигархов поприжал.
– Господи, а это ещё кто – олигархи?
– Тёмная ты мать! – проворчал дед, – олигархи – это миллиардеры западные.
– Да у нас своих таких богачей полно развелось, наворовали много за эти годы. Трудно с ними справиться, только сейчас их трясти начинают понемногу.
– А как вашего президента звать?
– Да вы его тоже не слышали, он в разведке служил. Умный человек оказался. Путин его фамилия, Владимир Владимирович. Вот он теперь и расхлёбывает то, что до него нарубали. Армию уже восстановил, спорт у нас снова расцветает, сельское хозяйство наладилась, а то всё импортное ели. А мы, пенсионеры, сами держимся и детям помогаем.
Старики помолчали, видно, вопросов было многовато, но все уже устали очень. Надя просто с ног валилась от пережитого стресса. Старушка поняла это.
– Дочка, а ты пойди, приляг в той комнате на кушетке, отдохни.
Надя поднялась со стула.
– Нет, ты погоди! Ты вот давеча какого-то мобильника называла. Что это такое? – остановил её дед.
– А, это мобильный, то есть переносной, телефон. Он без проводов работает, от передающих станций.
– Это вроде радио получается, – догадался дед.
– Вот, хотите взглянуть?
Надя полезла в сумку, мобильник лежал там, только экран его не светился, ведь передающие станции ещё не скоро построят.
И тут только до Нади по-настоящему дошло.
– И как это я здесь, в вашем времени очутилась, сама не пойму.
– Это во времени сдвиг по фазе произошёл, ты как раз в него и попала, – со знанием дела произнёс старик.
Ну да, Машин дедушка ведь всю жизнь электриком работал, поэтому терминологию знает.
– Что же мне делать-то теперь? Дома Барсик не кормленый. Хорошо хоть у соседки ключ есть, услышит его вопли, хоть покормит. А мне-то как теперь назад попасть?
– А ты ложись, отдохни, может, что-нибудь и придумается…
Надя покорно легла на знакомую старинную кушетку и стала думать. Кот Тимошка пришёл и улёгся у неё под боком. «Из-за него ведь всё так вышло, – думала Надя. – Ой, хорошо хоть старики не спросили, в каком году умрут. Хотя я ведь всё равно этого не знаю, наверно, мы с Машей позже подружились…»
Она проснулась от звяканья посуды на кухне.
– Ну и здорова же ты спать, Надюшка!
Машин голос звучал весело и привычно, всё вокруг было тоже такое привычное и знакомое. И всё же Надежда чем-то встревожилась.
– И давно я сплю? – спросила она.
– Да вот, как кота с улицы принесла, так и свалилась, заснула крепко. Я тебя после такого стресса и будить не стала.
– Как странно… Я во сне у твоих деда с бабушкой в гостях была.
– Ой, ты их видела! А мне они что-то не снятся.
А у Нади всё что-то в голове не складывалось: ведь за котом она и вправду выбежала, наяву, не во сне. Она вскочила с кушетки, бросилась к своей сумке. Ежегодника в сумке не было. Ведь вчера она оставила его у стариков в зале на столе…
Удивлена, что здесь нет комментариев! На первый взгляд, абсолютно простенький рассказ имеет глубокий смысл и подтекст! Все оторопели и молчат? Во-первых, автор, своим сюжетом о перемещении во времени, моментально приковывает внимание и заставляет дочитать рассказ до конца! Мы же с детства любили повествования о путешествиях на Машинах Времени! Во вторых, дочитав рассказ, остаёшься в недоумении его незатейливостью! И только потом… О! Чудо! Наступает счастливое прозрение, о том, что автор хотела сказать! А сказать автор хотела буквально следующее: очень трудно женщинам в возрасте, работающим на, казалось бы, простеньких работах, приходить домой и делать что- либо ещё! Трудно ехать на другой конец города на маршрутке, трудно общаться с подругами, трудно остаться при этом доброй и всепонимающей! Вот и наступает «сдвиг по фазе» и человек буквально падает с ног и только глубокий сон спасает его! Нужна ли такая жизнь, в которой остаётся одна радость — кот, который не предаст и всегда будет рядом спать с тобой и есть с хозяйкой по ночам, если ей не спится? Достойно ли живут наши старики? Такую ли старость заслужили люди, построившие такую великую страну?!
Спасибо, уважаемая Наталья, за добрый отзыв. Вы правы, старикам сейчас трудно. Жаль, что Вы увидели только это, значит, вы ещё молоды, и Вам трудно даже представить себе, как удивились бы люди тех, 70-х годов, если бы им тогда сказали, через что придётся пройти. Какое счастье, что Вам этого не пришлось пережить! И дай Бог, чтобы никогда этого не пережили… А простенький рассказ был именно об этом.
Они другие. Это люди, умеющие крутить гайки, читать Есенина по памяти и цитировать Гегеля одинаково хорошо. Потому что в человеке всё должно быть прекрасно, и к этому нужно относиться спокойно. Это люди, принимающие гостей без звонка, и не потому что телефонов нет, а потому что: «Вот ещё, глупости какие». Люди, в обществе которых было принято отдать последнее, когда другому нужнее. Да и тот, другой, поступит так же. Там это настолько просто и обыденно, что даже не обсуждается. Люди, с которыми можно действовать, говорить и даже молчать – они всё поймут. И наконец, это люди, которые остались на «обочине жизни» только потому, что привыкли «жить по правилам». Да, их обошли, но они лишь загадочно улыбаются, знают ведь, кому много даётся, с того и спрос, а всё «чужое» рано или поздно уйдёт.
Спасибо, Павел! Вы дали прекрасную характеристику тем, кто жил в 70-е, выживал в 90-е и живёт теперь по тем же принципам и правилам совести, дружбы и чести. Но и в молодом поколении таких полно, просто они не лезут, куда не звали, а честно трудятся . Ведь «Человек на своём месте «- это не только кинофильм 70-х годов прошлого века, это принцип жизни. И не права автор предыдущего комментария, что только в тяжком сне можно попасть в другое время. А как насчёт полёта фантазии?
У автора есть талант и видение необычного через призму повседневности. Отсылки к историческому прошлому выглядят вполне достойно, но, если честно, не хватает в них свежести — меткого слова или крылатой фразы. Налицо отсутствие редакторской правки. Концовка хромает.
Спасибо, уважаемый Максим, за интересный комментарий. Только концовка сделана такой неопределённой специально, потому что этот рассказ — всего лишь кусок повести, над которой сейчас работаю. Что талант заметили — спасибо! Вряд ли без сего необходимого литератору компонента мне удалось бы сделать пяток книжек. Слава Богу, у Вас талант тоже в наличии, только мы в разных Союзах состоим: Вы — в Союзе писателей, Я — в Союзе журналистов России. Но всё равно мы — люди творческие,так что желаю Вам больших творческих успехов коллега!