Добрые советские времена. В Доме творчества Переделкино закончилось совещание писателей младописьменных литератур Дальнего Востока и Крайнего Севера (кроме 20 российских республик были и 26 таких народов). Все разлетелись по стране, и вдруг зазвонил телефон у кураторши совещания в Союзе писателей России Марьяны Васильевны Зубавиной: «Это я — ительменский поэт Георгий Поротов».

Добрая душа Марьяна Васильевна его прервала:»Долетел, Георгий, до Сахалина?» «А я в Москве». «Как?! Что случилось?!» «Выпили на прощание, билет продал и… остался». «Вот что, Георгий, я сейчас посоветуюсь с Михалковым, ты перезвони». И побежала к руководителю Союза: так, мол, и так, один без билета сидит. Сергей Владимирович почертыхался, до Сахалина дорого платить второй раз, но делать нечего, нужно отправлять ительмена. И предложил: купи билет сама, в руки ему не давай, проводи до трапа, посади наверняка. Что Марьяна Васильевна и сделала. Только вернулась на работу, как раздался звонок: «Это я — ительменский поэт Георгий Поротов. Я в Новосибирске на дозаправке». Марьяна Васильевна, как заботливая мать, обрадовалась: «Ты, Георгий, никуда не ходи, жди посадку на Сахалин». «А самолет мой улетел… Я маленько выпил, ещё угостили». Опешившая Марьяна только и сказала: «Сиди в зале, не теряйся, мы позвоним в союз писателей Новосибирска Решетникову, тебя отправят дальше».
На этот раз молчание дольше продлилось, и всё же телефон зазвонил: «Я — ительменский поэт…» «Ты где?» — оборвала Марьяна. «В Улан-Удэ, Сахалин не принимает, буран». «Ты сиди там тихо, мы позвоним в Союз писателей Бурятии Дамдинову, они помогут». Звонки вроде прекратились, и всё же телефон звякнул: «Я — ительмен…» «Ты наконец дома?» «Я во Внуково. Николай Гармаевич Дамдинов сказал: «Буран может и неделю, лети-ка ты обратно!»
…Когда Михалков узнал об одиссее ительменского поэта, то перестал временно заикаться. Брать на себя очередные расходы по проталкиванию на Сахалин ительмена не стал и срочно созвал секретариат. Те судили-рядили, как быть и что делать. Итог подвёл председатель: «Так мы от него никогда не избавимся. Д…д…авайте отправим Ванцетти Чукреева н…на Сахалин. Проведёт встречу с местными писателями, мы давно там не были. И, главное, довезёт туда э…того… не буду называть».
Так всё и получилось. Георгий Поротов достиг-таки порога родного чума.

Поделиться: