Автор этого эссе – Светлана Леонтьева, член  Союза писателей России, главный редактор альманахов «Третья столица» и «Рождественская встреча», автор 33 книг прозы и поэзии, лауреат литературных премий «Уральские горы», «Лучшие строфы столетия», «Литературный глобус», дипломант литературных премий «Золотое перо Руси», «Созвездие духовности», «Бриллиантовый Дюк», фестиваля «Интеллигентный сезон». Живёт в Нижнем Новгороде. При подготовке эссе использованы публикации стихотворений Юрия Щербакова в газете «День литературы».

СВЕТЛАНА ЛЕОНТЬЕВА

«ПРАВ БЫЛ СТАЛИН…»

Город Астрахань – на самом деле трёхслойный. Здесь дивный многотонный слой истории, завоеваний, побед. Город в низовье Волги, перемотанный солнечными ветрами сверху до низу. Длинные улицы, базары прямо на берегу с арбузами. Пахнет рыбой сушёной и вяленой. На берегу сидит рыбак с удочкой, а сам возле себя разложил улов, блестящий такой, подсыхающий на солнце. Поэт Юрий Щербаков пишет:

СОН

В руку ли, не в руку сон вчерашний –

Поделюсь, чай, без костей язык.

Время холить землю, а у пашни

Безмятежно спит себе мужик.

Всё бы хорошо, да только мухи

Досаждать взялись богатырю:

То считают волосинки в ухе,

То влетают запросто в ноздрю.

Ну и что? Чихнёт себе с устатку,

Словно взрыв раскатится в степи, –

И опять заливисто и сладко

Русский пахарь истово храпит.

«Дремотная Азия опочила на куполах…» — сказал наш любимый поэт. А Щербаков, подхватывая эти лёгкие, как птицы фразы, ответствует:

Как же хорошо отгородиться

Дрёмою от праведных трудов!

Снится лежебоке заграница –

Матерь древнерусских городов.

Ароматным импортным навозом

Пахнет в этом сне Крещатик-стрит.

А уж мух там! Не меняя позы,

Пахарь на меже блаженно спит.

И всё бы хорошо, но вот незадача, вот горе-то, в этот ворох сказанного врываются всей ватагой:

Ну, щекочут, ну, кусают черти –

Не кричать же: «Братцы, караул!».

Просыпаться – это ж хуже смерти.

Пусть себе летают… «точки «У»!

Отмахнуться? Ишь, какой ты скорый!

Мир перевернётся кверху дном!

Лучше, уподобясь Святогору,

Толерантно наслаждаться сном.

Не пугать француза, шведа, турка

И того, кто их сейчас пасёт.

Что ты ржёшь призывно, Сивка-бурка,

Что тревожишь дремлющий народ?

Он и сам когда-нибудь проспится

И проснуться будет очень рад

В государстве дивном со столицей

С именем крутым – «Зеленски-град»…

Господи, приснится же такое,

Словно у нечистого в гостях!

…Что-то взорвалось опять в Джанкое –

Слышали? Сказали в новостях…

Есть слова, как созерцания, отражения. А есть слова тяжёлые, ставящие точку, ибо они перед выдохом находятся…

Поэт много размышляет о войне («ватник деда»), о настоящей и прошедшей. Но эти осмысления – как пароход, идущий вдоль берега:

 И, хватив ещё с устатку

Сверх «наркомовских», дружки

Соглашались: для порядку

Очень к месту штрафники!

 Пусть какие-то детали

Подзабылись, всё равно

В самом главном прав был Сталин:

Назиданье быть должно!

Да! Для шкурников и трусов,

Для жулья и для ворья!

Их словесные турусы

Жадно слушал в детстве я.

Ну, ещё бы! Где такое

Ты услышишь про штрафбат,

Где солдаты – не герои,

Назиданье для Солдат…

Не вернётся больше детство.

И отца на свете нет.

Мне достался по наследству

С дядей Колею обед.

И то верно: штрафбат нужен! А если дальше думать, то целая Колыма!

В правильном смысле этого слова.

Итак, прав был Сталин! – сказал Юрий Щербаков. Ибо время было военное, довоенное и послевоенное. Вообще, враги наши со стародавних времён не перестали быть врагами. Всё-то им мерещится раздробленная, ослабленная, растасканная на куски Россия, побеждённая, покорённая. И поэтому, штрафбату самое место. А уж глядя на то, что происходит не только за пределами России, но и в самом её сердце, в городе Москве, так точно: прав был Сталин!

Либо штрафбат.

Либо не победим.

А победа-то нужна.

Что бы там ни лепетали пацифисты.

Как известно, большая часть населения на стороне правды, на стороне СВО, но есть такие, так называемые писатели, которые умчались за границу и там сидят, продолжая хаять нашу родину. Этакие писатели-предатели, да ещё и деньги отправляют ВСУ от своих гонораров. Поэтому:

В телевизоре проклятом

Ищет истину сосед:

«Нету в армии штрафбатов.

Потому победы нет!

В назиданье разных гадов,

Олигархов и господ

Штрафниками сделать надо!

Ну, и чья тогда возьмёт?!

То, что не сумели раньше,

Много лет тому назад,

Довершим, когда в Ла-Манше

Руки вымоет штрафбат!».

 …Что с таких возьмёшь развалин?

На стене висит портрет.

На соседа смотрит Сталин

И на Сталина – сосед…

Как мне помнится, астраханский поэт Юрий Щербаков с первых дней войны встал мужественно на строну России.

…Батя, душа родная,

Слышишь ли ты с орбиты,

Что нам сейчас вещает

Радостно теледиктор?

 Кажется, что взорвётся

Он сейчас от натуги:

«Чтобы стать добровольцем,

Войдите на госуслуги!».

 Выходит, и ты занимался,

Батя, далёким летом

Услугами государству,

Которого больше нету?..

Щербаков любит свою страну до самозабвенья. Вспомним переводы его знаменитого поэта Магомеда Ахмедова, безвременно ушедшего…

И поэт всей душой переживает об утраченном – ибо сиротою мы стали без того, что ушло: и вправду, какой смысл был рушить страну? Отдавать на откуп свои родственные республики? Можно было всё сохранить, лишь поменять, так сказать «линию поведения».

Да, над иной страною

С каждым сильнее часом

Гарью пороховою

Тянет с полей Донбасса.

 Рвущимся в добровольцы

Во времена такие,

Что же нам остаётся?

Что? Услужить России…

 Лирика Щербакова относится к жанру «гражданской», хотя я бы назвала её шире: вселенской. Ибо гражданин не может быть отдельно от земли, государства, звёзд, неба, шири, простора. Именно об этом стихотворение «У пограничного пункта пропуска «Караозек». Во время недавней мобилизации Караозек стал одним из «Ворот позора», через которые хлынули из России трусы…

Что такое Ворота Позора?

В них в Дербенте с далёких веков

Убегали несмелые в горы

От нахлынувших полчищ врагов.

Бесконечны степные просторы,

Где гектаров пустынных не счесть.

Что поделать? Ворота Позора

И у нас получается есть.

Там не больше, не меньше – на совесть

Проверяет безжалостный век

Всех подряд, население то есть,

На детекторе Караозек.

 Пропускное окошко границы,

Где легко обнажается суть,

Где стремится машин вереница

В то окошко скорей проскользнуть.

Действительно – мужчины, сбежавшие от трусости и слабости…

Есть такие…

Откуда они? Вот опять-таки «прав был Сталин» — выросло поколение из 90-х, потерявших родину. А с ней и стыд и совесть.

Ибо родина – это наша высшая совесть.

И поэтому нужен некий очистительный катарсис. Перерождение человека. Пересотворение его. Ибо прошёл он многое – войны, лихие 90-е, что тоже – война, прошёл он Кавказ, прошёл через горнило Чеченской первой и второй войны…

И вот уже преступники воюют с нашей историей.

С нашей страной.

С нашими святынями!

АЙ ДА ПУШКИН!

Пушкина убрать решил Житомир.

Выбрав для того ночную темь,

Чтобы свергнуть бюст, имевший номер

Не какой-нибудь, а «тридцать семь».

 Магия числа ли виновата,

Пушкин ли взаправду рассерчал,

Только рухнул вдруг «москаль проклятый»

Прямо на загривок палача.

И остановились от удара

Жизни «самостийника» часы.

О себе поэт сказал недаром:

«Ай да Пушкин, ай да… чей-то сын!».

Там, где громыхает канонада,

Где за наш язык ведётся рать,

Не пора ли нынче на снарядах

Воинам «За Пушкина!» писать!

Он один фашистов не осилит –

Много там ещё дубовых лбов.

Только если встанет вся Россия,

Будет толк. А он помочь готов!

 Да, была такая информация, что во время сноса памятника Пушкину – отлетела глыба и свалилась на голову вандала…

Было такое, что бандит, посягнувший на церковь, в тот же миг испустил дух.

И много таких примеров.

Иногда думаю – Сталин – это не человек, а некий общий образ дисциплины, очищения…

Не стану спорить с людьми, говорящими о горниле ГУЛАГов, я тогда не родилась ещё. Но, думаю, что количество репрессированных преувеличено. Нужны, вообще, точный подсчёт и точные цифры. Ибо история нуждается в скрупулёзном подсчёте.

Итак:

Пусть гремят космические пушки,

И в победной поступи ракет

Пусть услышит каждый: «Ай да Пушкин!

Суть и символ будущих побед!».

Поделиться: