«Литературная газета» (№11 22-28 марта 2023 г.) в рубрике «Мноязыкая лира России» опубликовала подборку стихотворений известного калмыцкого поэта Эрдни Эльдышева в переводах астраханского поэта Юрия Щербакова. Литераторов соседних регионов связывает давняя творческая дружба. В прошлом году в Москве Ассоциация писателей и издателей России (АСПИР) издала их совместную работу – книгу стихотворений «Буурлда» («Полынь»). Эрдни Эльдышев родился в 1959 году в посёлке Яшкуль. Окончил филологический факультет Калмыцкого государственного университета. Автор 20 книг; перевёл на калмыцкий язык многие произведения классиков русской и советской поэзии, поэтов Бурятии, Монголии и республик Северного Кавказа. Народный поэт Калмыкии, лауреат многих литературных премий, почётный гражданин Республики Калмыкия.
ЭРДНИ ЭЛЬДЫШЕВ
Перевёл с калмыцкого Юрий Щербаков.
ДОЖДЬ В ЭЛИСТЕ
Много дней висел палящий зной
Тяжко над столицею степной.
О дожде молили мы, и вот
Ливень подарил нам небосвод!
Свежестью ликующей полна,
Катится по улицам волна.
«Небо ближе дома»,* – так не зря
О дожде калмыки говорят.
И на нас, друзьях со школьных лет,
Ниточки сухой в минуту нет!
Что, спешить домой? Как бы не так!
Мы нарочно замедляем шаг,
Тянем руки – пуще лей, вода! –
Словно в те далёкие года,
Где мальцам, весёлым, озорным,
Были грозы жизни не страшны!
Друг мой верный, разве не вчера
Пела песню нам дождя домбра,
И о счастье звонкие слова
Повторяла мокрая листва?
Будущее было впереди…
Отшумели многих лет дожди,
Словно этот. Глянь на небосвод:
Над хурулом радуга встаёт!
* «Небо ближе дома» – калмыцкая поговорка.
СТОЛОВАЯ КГУ
(конца 70-х – начала 80-х годов)
Моя столовая родная.
Поднос. У кассы суета.
Борщ со сметаной. Чашка чая.
Тарелка борцоков. Мечта!
Кассирше нужно улыбаться –
Таков студенческий закон,
Где неизменны: «Рубель двадцать!»
И медяков о блюдце звон.
Да, юности весёлой знамя
Из той столовой мы несём,
Где запросто с профессорами
Сидели за одним столом!
Она гудит, как добрый улей,
Во мне и через много лет.
У памяти на карауле
Остались запахи котлет!
Я был тогда одним из многих
Со светлой верою в груди,
Что к счастью все ведут дороги
Там, за порогом, впереди…
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ В АМЕРИКЕ
Для стужи океан – добыча из добыч,
Его бы заморозить – да куда там!
А, может, не ноябрь – весна на Брайтон-Бич,
Где редко встретишь брата-азиата?
Кто ты, дружище? Может быть, калмык,
Попавший на чужбину поневоле?
Иль от степных ветров давно уже отвык?
Остепенилось перекати-поле?
На запах кофе в брайтонском тепле
Оно плывёт с толпою у причалов…
И что ему до тех, кто спит в земле,
Да и до тех, кто жив ещё? Их мало
Осталось здесь сегодня у меня –
Людей, что помнят о друзьях и доме…
Но вот, как говорят, «звоночек дня»
Из города Каспера, штат Вайоминг.
В бинтах и гипсе мой дружок-шофёр –
Авария. А он – душа степная –
Смеётся: «Берегите свой мотор!»
И я тебе того же, брат, желаю…
Ты одолеешь множество дорог!
А я? К чему душа моя готова?
Что день рожденья? День рожденья строк!
Передо мной одна дорога – Слово!
Вчера и завтра. Снова и опять.
Идти за ним упрямо, неустанно,
Наверно, стоит, чтоб сейчас понять,
Что степью пахнет ветер океана…
ГУСИ
(Воспоминание детства)
Хоть мал я был, а вот картину
Такую помню до сих пор:
Гусей ватагу хворостиной
Пригнал отец на задний двор.
О, память! Времени метели
В ней не сумели зачеркнуть,
Как злобно гуси те шипели
И как пытались ущипнуть!
Как будто и сейчас гогочет
Свирепых оккупантов рать!
К родному дому что есть мочи
Мимо неё лечу опять…
Хоть лет прошло уже немало
С времён гусиных тех лихих,
Я помню, что мне жалко стало,
Когда продать решили их.
И я заплакал… Что за чудо –
В ответ примолкли гусаки.
Ну как без вас я дальше буду,
Мои любимые враги?..
СЛУЧАЙ В «СТАРДОМЕ»
Рассказ Андрея Кекшинова
«Как мне «стардом»? Да как – уже привык… –
Так говорил из Кетченер старик. –
На белом свете я один пять лет
С тех пор, как у меня супруги нет.
Её душа к бурханам отошла…
А сын давно уехал из села.
Ему квартиру помогли с женой
Купить, машину. Городской
Давно он стал. А как пришла пора
Жениться, то скотину со двора
Продали мы, чтобы семью сынок
В зажиточном гнезде построить мог.
И вот приехал он в родимый дом.
– Отец, зачем живёшь ты бобылём?
Давай мы этот продадим сарай,
А ты к нам в город жить переезжай.
Уговорил… Два месяца прошло.
И где ж оно, семейное тепло?
Однажды ночью слышу, как сноха
Нарочно громко, не боясь греха,
Кричит, что измоталась, мол, вконец:
Работа, дом, а тут ещё отец!
Конца и краю, мол, заботам нет…
Не слышал, что бубнил сынок в ответ.
А только утром им сказал с трудом:
– Хочу в дом престарелых я – в «стардом».
Увидел радость в их глазах, и вот
Живу я здесь уже почти что год.
Проклятия страшнее не найти
У нас, калмыков: «Чтоб коня в пути
Ты потерял и в старости – жену!»
Как видно, я судьбу не обману… –
Смахнул слезу тайком несчастный дед. –
Желанья у меня иного нет.
И спать ложась, Всевышнего молю,
Чтоб смерть послал сухому ковылю.
Что я на свете без земли родной?
Вот если бы вернулся я домой,
Кто знает, может, стал бы дольше век…
Ты помоги мне, добрый человек!»
И я помог… Опять в родном селе
Живёт старик на родовой земле.
Высоким Небом заклинаю я
Калмыков: «Братья! Мы – одна семья!»
* * *
Рёв мотоциклов – словно канонада.
Ослепла в свете фар степная ночь.
И в ужасе летит сайгачье стадо
Неведомо куда, но лишь бы прочь…
Но нет нигде от выстрелов спасенья,
Гремят они победно вновь и вновь.
И не роса ложится на растенья
Здесь, в глухомани, а парная кровь…
Хрипит рогаль, ему в нежданной драме
Не помогли могучие рога.
И стонет с перебитыми ногами
Его подруга – нежная сайга.
А вот и голова её поникла,
Оборвалась судьбы сайгачьей нить…
Охотник спрыгнул резво с мотоцикла,
Чтобы самца живучего добить.
И вдруг остолбенел, ружьё упало
Из непослушных, занемевших рук,
Как будто ужас одарил оскалом
Героя бесконечной бойни вдруг.
К нему на рогале волшебной прыти
Летит, ногами не касаясь трав,
Степных краёв хозяин и хранитель,
Сам Белый Старец, сам Цаган Аав*!
Так полоснул великий гневным взором,
Так пальцем погрозил, что со стыда
Мерзавца мотоцикл, взревев мотором,
Унёс во тьму неведомо куда…
Легендою летит по белу свету
То, что в степи тогда произошло.
…О, если бы вот так же в мире этом
Вселенское во тьме исчезло зло…
*Цаган Аав – Белый Старец, хозяин Вселенной.
ВСТРЕЧА
Художнику Эдуарду Сангаджиеву
Земляк мой, элистинец, мы с тобою,
Как в анекдоте, – это ли не дичь! –
Нос к носу были сведены судьбою
Не где-нибудь – на шумной Брайтон-Бич!
Добро и свет несущий щедро людям
На каждом с Божьей помощью холсте,
И я, поэт, мечтаем: скоро будем
Не в Бруклине, а в милой Элисте!
Рядом с тобою, друг, я будто чую,
Что на мгновенье оказался там,
Где взглядом не окинуть ширь степную,
Где так привольно родины цветам –
Тюльпанам, полыхающим весною!
О, это чудо вековой красы!
Стоишь ты тоже там рядом со мною
И тихо улыбаешься в усы.
…Чужое небо. Поезда сабвея
Грохочут над потоками машин,
Над толпами людскими. Суховеем
Чужая жизнь стегает двух мужчин.
Что нам «Net Cost»*, когда отдать готовы
Весь супермаркет, только чтоб опять,
Как воздухом, родным калмыцким словом
На элистинской улице дышать…
*«Net Cost» – супермаркет на Брайтон-Бич.