* * *

Приходит время собирать страну:

По камушку, по зёрнышку, по слогу.

Как долго мы, у гибели в плену,

Не жили — выживали понемногу…

В угоду недалёкому уму

Мы долго и мучительно трудились:

Мы строили великую тюрьму

И в той тюрьме безвременно томились.

Но вот свобода лёгкая дана

Всем палачам, и судьям, и присяжным —

Лежит в руинах пьяная страна,

И разбудить её как будто страшно!

Она лежит, как незнакомый зверь,

Как птица, не одевшаяся в крылья!

И давит груз бессмысленных потерь,

И будоражат дали изобилья.

Но если вместе соберёмся мы

И соберём разбросанные камни,

Уставшие от воли и тюрьмы,

Мы встретим Русь, как час рассвета ранний!

* * *

Пусть нас ломали, мы не гнулись…

Среди разрухи — без вины! —

Нас воспитала правда улиц,

Враньё загубленной страны.

Нас — миллионы. И, наверно,

В России нет такой земли,

Где нашей брани ежедневно

Вы б не услышать не могли!

Да, мы бранимся! В этой брани,

Как в обороне мы стоим.

Угасим молодость в стакане,

Но родину не продадим!

Как нам долгов не возвращали,

Мы не заплатим по счетам

И не отмоленной печали

Не понесём в случайный храм.

Не для того мы не сгибались,

Чтоб покаяньем метить лоб.

И зреет в нас святая ярость,

Как Огненный и страшный Столп!

* * *

России нет. Осталась только тень

Былой страны великого народа.

Не стало сёл и русских деревень.

И ко всему — испортилась погода.

И только не теряют головы

Наследники хазарской десятины…

Да финны здравствуют, не ведая Литвы.

И торжествуют гордые грузины.

А русский дух как будто ветер сдул.

Чего-то там, в Москве ещё бормочут,

Но по земле идёт великий гул:

Мол, навели на русских злую порчу.

И нет креста на русских мужиках.

И пьют они по-скифски — без водицы.

Спасут ли Русь иные, о, Аллах, —

Те, кто хранит сокровища традиций?

Иль нам варягов зазывать пора,

Или припасть к Америке устало?

Неужто, братья, русское «ура»

Навеки в нашем прошлом отзвучало?

* * *

Вздыхают туманные дали,

Запомнить навеки веля:

Таинственно, исповедально

За далями светит земля.

И каждой щербинкой на камне,

И каждой щетинкой травы

Она прикасается к тайне

Летящей с небес синевы.

И сердце когда бы без фальши

Сказало б: «Ну что же, идём!» —

Я шёл бы всё дальше и дальше —

Туда, за земной окоём.

Туда, где дороженька вьётся…

Туда, где, тревожа мой взгляд,

Качает осеннее солнце

Росой окрещённый закат.

* * *

То ли были, то ли небылицы,

Но хранит предания земля —

Охраняли русские границы

Святогор, Добрыня да Илья.

Серым волком обращался Вольга

И бродил по Муромским лесам

Или, щукой вспенивая Волгу,

Выплывал к Хвалынским берегам.

Удивлялась тёмная Европа

Ольгиной премудрой красоте.

И ценил седой Константинополь

Память об Олеговом Щите!

Облизали языки пожарищ

Золотую летопись Руси.

На золе обуглившихся капищ

Некого о прошлом расспросить.

Растекаясь мыслию по древу,

Соколом поднявшись в облака,

Я хотел бы, как сказитель древний,

Помянуть Трояновы века.

Но деревья, спутывая корни,

Говорят на языке чужом,

И не видно в пожелтевшей кроне

Птицы с человеческим лицом.

И слепые облака забыли

Боль твою и Велесову грусть.

То ли небылицы, то ли были —

никому неведомая Русь…

* * *

В России длится вечер синий.

Пустыней улица легла.

Краснеют ягоды калины,

Едва горя из-за угла…

А небеса ещё пустынней.

И если выйти за черту

Жилых строений — вечер синий

Всё длится, длится в пустоту.

Всё тихо здесь. Всё обветшало.

Лишь между небом и землёй

Кружат вороны, как попало,

Да ветер стелется степной.

Пылит над далями родными,

Как часовой, обходит пост.

В России длится вечер синий.

Всё замерло… до первых звёзд.

* * *

Степей степенный монолог

Листала пыльная дорога…

О, если есть на свете Бог,

Живёт Он здесь, в краю убогом.

Где, как ступени в небеса,

Всё длятся степи, степи длятся!

Легко идти, закрыв глаза,

И вдруг на небе затеряться.

И что Нью-Йорк или Москва

На этом длящемся просторе,

Где вся вселенская тоска –

Как будто капля в синем море…

* * *

Не давай мне уснуть. Разбуди моё слово.

Пусть оно прозвучит, обдавая теплом…

Не давай мне уснуть, чтобы снова и снова

говорить в тишине неизвестно о ком,

но навеки родном, заблудившемся где-то,

кто дороги ко мне никогда не найдёт…

Не давай мне уснуть, дай увидеть рассвета

первый луч, остальное пускай подождёт.

Пусть прокатятся звёзды по небу пустому.

Пусть холодные травы забудутся сном…

Не давай мне уснуть. Разбуди моё слово.

Пусть оно повстречается с первым лучом.

* * *

Я сам собою недоволен,

Тупая правда режет слух:

Как много в мире колоколен,

Как мало ангелов вокруг!

Лишь голубей пугливых стаи

Здесь крыльями простор метут…

Быть может, где-нибудь в Китае

Сегодня ангелы живут.

***

Две лошади по площадям

И улицам — мотаются.

Две девушки на лошадях

По городу катаются!

И то ли цирк у нас гостит,

А толи — наваждение.

У лошадей весёлый вид,

А девушки — весенние!

Куда сегодня ни бегу —

Сбежать не получается:

Две амазонки — не солгу! —

Повсюду мне встречаются.

Сигналят встречные авто

Стремительным наездницам,

И не поймёт, видать, никто

Что это за безделица?!

Прически ветер шевелит,

И солнце в них врывается.

У лошадей — победный вид,

А девушки — красавицы!

Когда б водились у меня

Не песенки, а рублики

Купил бы я себе коня

И навязался в спутники.

Две лошади по площадям

И улицам гарцуют —

Две девушки на лошадях

Над веком торжествуют.

* * *

Бежала Ночь по звёздным кочкам.

Светил небес далёкий Свет.

Куда спешить короткой ночке?

Но вот — её в помине нет!

Она спешила встретить чудо,

И пропадала в серебре:

Звучал сверчок, дробя минуту

На сотни точек и тире.

А я стоял, как пригвождённый,

И был к текущему глухим —

Как будто заново рожденный —

Смешным и маленьким таким!

Но прорвало плотину мрака

И солнце хлынуло рекой,

А он замолк и молча плакал —

Смешной и маленький такой!

* * *

Ещё одна рассеянная осень

В провинции затерянной в России.

И вот уже не думаешь о прозе —

Глазами тонешь в поднебесной сини.

А, может быть, давно пора смириться,

Что эта даль душе твоей не впору,

Что на зимовку улетают птицы

В другие страны, за моря и горы.

И с одиноким эхом препираться,

Скупые отмечая именины

В холодном доме в роли самозванца,

Обросшего трёхдневною щетиной…

Но словно птица вдалеке пропела!..

И выйдешь в ночь, встречая неизбежность

Родимой речи пьяных децибелов…

Вот берега знакомая небрежность,

Где осень гонит медленные волны,

Где колкий мрак и ветер нелюдимый

Стучатся в сердце, а душе — просторно!

Вся жизнь как будто проплывает мимо.

И думаешь: «Россия бесконечна…»

И смотришь в небеса неторопливо:

Несутся кони по дороге Млечной

Невидимы, но дьявольски красивы!

* * *

Режет глаз алмазная дорога.

Вороны мелькают на снегу.

Я бегу куда-нибудь далёко

И остановиться не могу.

Ты не думай обо мне плохого.

Никому я не желаю зла.

Только сердцу не хватает слова

Из созвучий света и тепла.

Я живу, а жизнь необычайна!

Жизнь полна, как небо — синевой.

Мне охота превратиться в чайку

И зависнуть над морской волной.

Но петляет зимняя дорога.

Вороны мелькают на снегу.

Я бегу куда-нибудь далёко-

Далеко, куда-нибудь бегу.

Не от праздных слов и кривотолков.

Просто знаю — времени в обрез!

Я бегу от мира в самоволку…

Валит снег с ристалища небес.

* * *

Глаголы против шерсти гладя,

Ты говоришь о пустяках:

О мимолётном листопаде,

О нескончаемых дождях.

И не имея в сердце веры,

Больших сторонишься вещей,

но как столикие химеры

они живут в душе твоей.

…А в небесах пасутся овцы.

И ветер, пасынок высот,

Проворно медные червонцы

Ворует с вязов у ворот.

И по тебе чернильной ночью

Скупое время чертит стих,

И звёзды, словно многоточья,

В глазах проносятся твоих.

* * *

В этом замке не для дожей,

А скорее — для дождей,

Я хочу услышать, боже,

Голоса моих друзей.

Чтобы в радости забыться

Среди дружеских сердец

Окропи святой водицей

Мой пустующий дворец!

Но молчат сырые стены.

С потолка бежит вода.

Да немые гобелены

Косо смотрят иногда.

На душе темно и сиро.

Стынет ужин на плите.

И глядит на звёзды мира

Сэр в дырявом решете.

* * *

Навести меня, Ангел Господень,

И яви ослепительный свет!

Покажи мне мучительный полдень

Где на солнце и пятнышка нет.

Посреди вековечной печали

Разгони суесловия дым,

Чтобы мир, как у Слова в начале,

Был от чистого сердца любим.

Если Господу чем неугоден —

Пропаду в нелюдимую ночь.

Навести меня, Ангел Господень,

Даже если не в силах помочь.

Принеси благодатные вести,

Что тебе небеса, высота?!

Мы с тобою помаемся вместе

На земле — по заветам Христа.

* * *

На месте камень обрастает мхом,

а местный пруд безжизненно мельчает.

Но человек, поскольку счастья чает,

всегда душой куда-нибудь влеком.

Восславим тех, кому не по пути

ни с речкой, откровенно обмельчавшей,

ни с тем ручьем, что, в радости начавшись,

уже успел травою зарасти!

Не серых дней промозглостью живём!

Нет, до сих пор душа ещё в работе.

И потому свернуть на повороте

и отдохнуть себе мы не даём.

Идти вперед – не значит уходить

из пункта «А» в неведомые дали,

но это означает — надо жить,

пускай на месте, но по вертикали.

* * *

Какие белые поля!

Здесь солнце рассыпает рожь.

Звенит морозная земля

Страны, в которой ты живёшь!

Хватаешь снег весёлым ртом,

И с ветерком — по телу дрожь!

Уходит прочь за дальний дом

Страна, в которой ты живёшь.

И время силишься объять,

Но понимаешь — не солжёшь,

Что не придётся умирать

В стране, в которой ты живёшь.

На небесах погаснет свет,

И вдруг подступит к сердцу ложь:

«А, может быть, давно уж нет

Страны, которой ты живёшь?»

Под звонким ливнем знойных лет,

Под бледным саваном порош

Пускай хранит Нездешний Свет

Страну, которой ты живёшь.

* * *

Мир встречает чудо

На пороге сна:

Снег кружит повсюду,

В мире — тишина.

Скоро в это утро

Встанет человек,

Понимая смутно,

Что на крышах — снег!

Он умоет руки,

Освежит лицо,

Он оденет брюки,

Скушает яйцо.

Выпьет чашку чая,

Съест конфет пяток,

Новый день встречая,

Спрячется в пальто.

Из подъезда выйдет

И увидит — снег!

Или не увидит?

Странный человек.

* * *

Не спи! Сегодня будет дождь

Из мимолетных звёзд:

Созвездий огненную гроздь

Нам август преподнёс!

Лови и пробуй на зубок

Звезду, как виноград!

Сегодня с миром даже бог

Сам примириться рад.

2

…А с неба упадут ручьи

И Ангел затрубит.

И все планеты как мячи

Покатятся с орбит!

Не спи и слушай до утра,

Как в призрачном саду

Качают вещие ветра

Заветную звезду.

* * *

Спи красавица, спи разбойница,

Затаилась в окне заря.

«В тихом омуте черти водятся!» —

О таких говорят не зря.

Спи красавица, спи любимая,

Ни о чём, ни о чём не грусти:

Грусть твоя, что краса лебединая,

Вьёт гнездо у меня в груди.

Пусть глазам твоим снится зарево,

В нём — лукавые огоньки.

Эту жизнь мы затеплим заново,

всем завистникам вопреки.

Станет ночь кружить по околице.

Проскользнёт за окном луна.

Спит красавица, спит разбойница.

Только мне отчего не до сна?..

* * *

Я видел: лунное свеченье

Чертило облик в облаках:

Мария в белом облаченье

С младенцем тихим на руках.

Но только миг. Развеял ветер

Игру случайную паров,

И растворилось на рассвете

Творенье темных облаков.

Но долго сидя на диване,

Я всё поглядывал в окно:

Луна, созвездия в тумане…

Всё тихо. Холодно… Смешно.

* * *

Есть тайна тайн. Её не объяснить…

Она тонка, как спутанная нить.

Немыслимо она собой объяла

И прах земной, и вечное начало.

Но что она? — не разгадать вовеки!

Она нетленность в тленном человеке.

Она бессмертье в смертном естестве,

Как мирный свет в мерцающей листве.

В закате — мимолетное сиянье…

Любовь — всему земному оправданье.

* * *

Никогда не бывает поздно,

Никогда не бывает рано,

Может, вместе, а может, розно

Открывать города и страны!

Бороздить океаны света

И воды голубые реки,

Плыть под парусом против ветра,

Не смыкая от счастья веки.

И мечта не бывает ранней.

И любовь не приходит поздней.

Для кого-то и Север — Крайний,

Для поэта — созвездий гроздья!

Пусть сквозь боль и скупые слёзы

На любом островке вселенной:

«Никогда не бывает поздно!» —

повторяет любой блаженный.

* * *

Давай пройдём по здешним берегам,

не уходя в чужую бесконечность,

и будем нашу воспевать беспечность,

давая волю ветреным словам.

Как будто есть, о чём не сожалеть…

Не замечая века самозванства,

мы разговора призрачную сеть

забросим в ночь растущего пространства.

Давай пойдём! Нам нечего искать

Среди других — мы всюду одиноки…

И будет речка весело плескать,

сопровождая путников в дороге.

А на мосту — когда возникнет мост —

речные берега соединятся.

Мы встанем там, среди зеркальных звёзд,

В медлительном теченье продолжаться.

Под лай собак, летящий в пустоту,

мы помолчим с молитвенной тоскою,

как будто мы уже не на мосту,

а где-то между небом и рекою.

* * *

Я выпал из обоймы дней,

Как холостой патрон…

Живу не наяву — во сне,

Но это вещий сон:

Неверный век, ненужный час

На сломанных часах,

И плачет ангел у плеча

И силы нет в плечах

* * *

Все чаще мне не спится по ночам,

Как будто жизнь, отхлынув, обмелела,

и кораблём, разбитым о причал,

лежит в кровати брошенное тело.

И россыпь дней, что бросил наобум,

обидно на глазах моих мерцает,

и сердце жмётся, и лукавый ум

в своих ошибках мелко обличает.

А где-то ветер шевелит листву,

и раздается канонада смеха.

А где-то росы падают в траву,

не достигая слуха человека…

Хвала тому, кто не умеет жить,

Кто жизни по частям не разбирает!

Ему не надо прошлое винить,

где бабочка случайности порхает.

Хвала тому, кто не умея жить,

иных путей в бессмертие не видит:

но любит, если хочется любить,

и ненавидит, если ненавидит.

* * *

Это, словно из былого века,

Я услышал на закате дня:

Скрипнула колёсами телега

Позади усталого коня.

Конь как конь. Такие испокон

По кривой Россию вывозили.

Изнемогший, но хороший конь.

Много пота в лошадиной силе!

Может, он, трудяга и кормилец,

Дальняя, но кровная родня

Доброго Олегова коня,

О котором помнил летописец.

Или Сивка твой безродный предок,

Что да по-над облаком летал.

Отчего же, глупый, напоследок

Ты и полсловечка не сказал?

Так, садясь в авто, видавший виды,

Думал я о превращеньях дней:

Под капотом цокали копыта

Табунов железных лошадей.

* * *

За то, что взятки гладки с нас,

За то, что Ушло

Мы сохранили про запас

Скупые души;

За то, что нам не привелось

Копать окопы,

За нашу праведную злость

И горы злобы;

За то, что веры не спасли

В шальные годы

И никого не увлекли

Своей свободой;

За мимолетный счастья свет

И круг объятий,

За радости случайных лет

И груз проклятий

Пусть крики птиц о нас летят

Прощальной песней,

Пусть отпоют нас, отстоят

Те, кто воскреснет.

* * *

Спешат муравьи

деловито, со знанием смысла

Своей суеты, собирая вокруг семена…

А я наблюдаю за тем, как весёлые числа

Бушуют в пространствах, давая всему имена!

Я жду первых звуков

и первых неброских соцветий,

И ветреных глаз одиноких и верных ночей.

Вот скоро предстанет

в стремительном огненном свете

Весь мир, как пристанище песни моей…

Злые стихи

как много лжи-зни…

1

Моя страна, по вездесущим ямам,

По мятым лицам и дурным глазам,

По мату пьяной малолетней мамы,

По жалобам пытливым образам

Тебя — родная! — я всегда узнаю,

Возненавижу, прокляну, взмолюсь:

Русь необрезанная, родина резная

Святая святотатственная Русь!..

2

Нет, ты не Русь… а всё-таки — моя.

Но как ни назови твои пространства,

Всё будет в край исполнено вранья,

Невежества, безумия, бунтарства.

Всё будет ложь: и вера без Христа,

Казённо-записное православье

И та же всё кровавая мечта,

И то же всё холопское бесправье.

Поделиться: