29 июля 1907 года в селе Покровском Нижегородской губернии в семье сельского учителя родился Борис Петрович Корнилов – советский поэт и общественный деятель, автор стихов знаменитой «Песни о встречном». В 1922 году семья Корниловых переехала в город Семёнов, где будущий поэт пошёл в школу, активно участвовал в деятельности пионерской, а затем комсомольской организаций. Тогда же начал сочинять стихи. В 1925 году в нижегородской газете «Молодая рать» было напечатано первое его стихотворение («На моря»), подписанное псевдонимом Борис Вербин. В январе 1926 года Корнилов уехал в Ленинград. У юноши была заветная мечта – познакомиться с поэтом Сергеем Есениным, но он опоздал: в день его приезда страна хоронила Есенина, погибшего трагической смертью… Мечта молодого человека не осуществилась.
Корнилов вошёл в группу «Смена» под руководством Виссариона Саянова, где его вскоре признали одним из самых талантливых молодых поэтов России. Здесь он познакомился с Ольгой Берггольц. Вместе они поступили на Высшие государственные курсы искусствоведения при Институте истории искусств, а в 1928 году, когда Ольге исполнилось 18 лет, заключили брак, который, к сожалению, оказался недолговечным: они прожили вместе два года, а их дочь Ирина умерла ещё через несколько лет. Спустя годы, в марте 1941-го, Ольга Берггольц сделала запись в дневнике: «Перечитываю сейчас стихи Бориса Корнилова, — сколько в них силы и таланта! Он был моим первым мужчиной, моим мужем и отцом моего первого ребёнка, Ирки. Завтра ровно пять лет со дня её смерти. Борис в концлагере, а, может быть, погиб».
В 1928 году была издана первая книга стихов Бориса Корнилова «Молодость». В 1933 году вышли в свет два поэтических сборника «Первая книга» и «Стихи и поэмы». Самыми плодотворными в творчестве поэта были годы с 1931 по 1936-й. В 1934 году на Первом Всесоюзном съезде советских писателей Бориса Корнилова назвали «надеждой советской лирики». Он был назначен на должность штатного поэта газеты «Известия».
…Однако талант не помог избежать волны репрессий конца 30-х годов. В октябре 1936 года Корнилов был исключён из Союза советских писателей, а 27 ноября 1937 года арестован. Военная Коллегия Верховного Суда СССР приговорила Бориса Корнилова к исключительной мере наказания, приговор был приведён в исполнение 20 февраля 1938 года. Отца поэта, Петра Тарасовича, в 1938 г. тоже арестовали и в 1939-м он умер в горьковской тюрьме, мать Таисия Михайловна на многие годы стала женой и матерью «врагов народа».
Борис Петрович Корнилов был посмертно реабилитирован 5 января 1957 года «за отсутствием состава преступления»…
В предисловии к первому посмертному сборнику Ольга Берггольц написала: “Если б не бессмысленная гибель, настигшая Бориса Корнилова в то время, когда он начал по-настоящему набирать высоту, — вероятно, он стал бы очень крупным поэтом”… Ольга Федоровна сохранила все книги Корнилова, с помощью друзей собрала всё, что было напечатано о нём в газетах и журналах. Это она возбудила дело о его реабилитации, расценивая это как свой долг перед ним: “…как поэт перед большим поэтом, и во имя той светлой и горькой первой любви, и первого материнства, которое связано с ним”.
Ниже — последнее стихотворение Бориса Корнилова, написанное перед расстрелом и сохранившееся благодаря товарищу по тюремной камере:
Я однажды, ребята, замер.
Не от страха, поверьте. Нет.
Затолкнули в одну из камер,
Пошутили: — Мечтай, поэт!
В день допрошен и в ночь допрошен.
На висках леденеет пот.
Я не помню, где мною брошен
Легкомысленный анекдот.
Он звереет, прыщавый парень.
Должен я отвечать ему,
Почему печатал Бухарин
«Соловьиху» мою, почему?
Я ответил гадюке тихо:
— Что с тобою мне толковать?
Никогда по тебе «Соловьиха»
Не намерена тосковать.
Как прибился я к вам, чекистам?
Что позоришь бумаги лист?
Ох, как веет душком нечистым
От тебя, гражданин чекист!
Я плюю на твои наветы,
На помойную яму лжи.
Есть поэты, будут поэты!
Ты, паскуда, живи, дрожи!..
Чуешь разницу между нами?
И бессмертное слово-медь
Над полями, над теремами
Будет песней моей греметь!
Кровь от пули последней, брызни
На поляну, берёзу, мхи…
Вот моё продолженье жизни —
Сочинённые мной стихи!
БОРИС КОРНИЛОВ
ПЕСНЯ О ВСТРЕЧНОМ
Нас утро встречает прохладой,
Нас ветром встречает река.
Кудрявая, что ж ты не рада
Весёлому пенью гудка?
Не спи, вставай, кудрявая!
В цехах звеня,
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
И радость поёт, не скончая,
И песня навстречу идёт,
И люди смеются, встречая,
И встречное солнце встаёт —
Горячее и бравое,
Бодрит меня.
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
Бригада нас встретит работой,
И ты улыбнёшься друзьям,
С которыми труд, и забота,
И встречный, и жизнь — пополам.
За Нарвскою заставою,
В громах, в огнях,
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
И с ней до победного края
Ты, молодость наша, пройдёшь,
Покуда не выйдет вторая
Навстречу тебе молодёжь.
И в жизнь вбежит оравою,
Отцов сменя.
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
… И радость никак не запрятать,
Когда барабанщики бьют:
За нами идут октябрята,
Картавые песни поют.
Отважные, картавые,
Идут, звеня.
Страна встаёт со славою
На встречу дня!
Такою прекрасною речью
О правде своей заяви.
Мы жизни выходим навстречу,
Навстречу труду и любви!
Любить грешно ль, кудрявая,
Когда, звеня,
Страна встаёт со славою
На встречу дня.
КАЧКА НА КАСПИЙСКОМ МОРЕ
За кормою вода густая —
солона она, зелена,
неожиданно вырастая,
на дыбы поднялась она,
и, качаясь, идут валы
от Баку до Махачкалы.
Мы теперь не поём, не спорим,
мы водою увлечены —
ходят волны Каспийским морем
небывалой величины.
А потом —
затихают воды —
ночь каспийская,
мёртвая зыбь;
знаменуя красу природы,
звёзды высыпали
как сыпь;
от Махачкалы
до Баку
луны плавают на боку.
Я стою себе, успокоясь,
я насмешливо щурю глаз —
мне Каспийское море по пояс,
нипочём…
Уверяю вас.
Нас не так на земле качало, нас
мотало кругом во мгле —
качка в море берёт начало,
а бесчинствуют на земле.
Нас качало в казачьих сёдлах,
только стыла по жилам кровь,
мы любили девчонок подлых —
нас укачивала любовь.
Водка, что ли, ещё?
И водка —
спирт горячий,
зелёный, злой,—
нас качало в пирушках вот как —
с боку на бок
и с ног долой…
Только звёзды летят картечью,
говорят мне:
«Иди, усни…»
Дом, качаясь, идет навстречу,
сам качаешься, чёрт возьми…
Стынет соль
девятого пота
на протравленной коже спины,
и качает меня работа
лучше спирта
и лучше войны.
Что мне море?
Какое дело
мне до этой зелёной беды?
Соль тяжёлого, сбитого тела
солонее морской воды.
Что мне (спрашиваю я), если
наши зубы,
как пена, белы —
и качаются наши песни
от Баку
до Махачкалы.