Ника Джорджанели родился в 1978 году Окончил Тбилисский государственный университет им. Ив. Джавахишвили, факультет западноевропейских языков и литературы. Дебютная публикация состоялась в журнале «Цискари». Печатался в «Салитературо газети», «Апра», «Альтернатива», «Комаги», «Чвени Мцерлоба», «Цигнеби», «Парнаси», «Литературули палитра», «Мнатоби», «Цхели шоколади», «Октябре» (Москва) и др. Автор поэтического сборника «Раздражение от бархата» (2003–2004). С 2008 года преподает грузинский язык в Московском государственном лингвистическом университете.

НИКА ДЖОРДЖАНЕЛИ

Перевёл с грузинского Сергей Масловский

ПАРА СЛОВ ОБ АЭРОПОРТАХ

Можешь, встав утром, в аэропорт

тихо уехать по настроенью.

Вовсе не надо лететь на курорт,

или чтоб там ожидала работа…

Да! – Пусть там грохот, но для размышленья,

Он продуктивней, пожалуй, полёта.

Он к небесам больше всех близит нас,

Слово «полёт» там ‒ особая штука,

Ведь, даже в выси заоблачной мчась,

Нет слов важней, чем «любовь» и «разлука».

Аэропорт, он с чистилищем схож ‒

Маленький «взлёт» даже мысли о взлёте.

Может полёт быть отложен, ну что ж ‒

Пусть не летишь ты, но…будто в полёте.

Это прекрасное место нас ждёт,

манит магнитом нас к аэропорту,

Манит такси, то что к цели везёт,

чтоб оправдать ожидания наши.

Знаем:водитель такси парень «тёртый»,

Верим в судьбу мы на скорости даже.

Но, пребывая в аэропорту,

чувствуешь если, что не изменился,

Если проблемы растут и растут,

а понимания путь очень долог,

Надо чтоб в жизни твоей появился

Либо священник, либо психолог…

«Кто вы, сотрудники аэропорта?» –

Мучит меня ежедневно вопрос –

Что вас волнует, тревожит, вне порта?

В чём есть причина то смеха, то слёз?

Может вы люди особого сорта?

Нет, вы не те, кто уходит безвестно!

Вы, как врачи, что нас воздухом лечат,

Вы – музыканты пропавших оркестров –

Магия ваша сильнее и крепче.

Можно лететь…только не улетаешь –

Просто сидишь, удовольствие для,
Мыслишь о чём-то и, вдруг, понимаешь:

«Аэропорт» – вся большая земля».

ЧЕЛОВЕК, БОЛЬНИЦА НА ГОРЕ́

И НЕБО НАД БОЛЬНИЦЕЙ

Был жутким вид больницы из окна –

К ней и смельчак от страха шёл немея,

Ползли дороги вверх, как будто змеи –

Пугала чем-то жителей она…

Любой, в окно смотревший, поневоле
И гору и больницу видеть мог.
Казалось всем – больничный корпус болен,
Казалось всем – его оставил Бог.
Народ чурался старенькой больницы

И избегал ведущих к ней дорог,

С молитвой: «Не дай бог там очутиться!»

Но человек был – мыслил он о том,

Что если из окна путём воздушным
Спланировать маршрут в больничный дом? –
То полчаса всего-то будет нужно
Домчать на крыльях к зданию потом…

Была видна больничка ежечасно,
Равно́, и в ясный день, и в день ненастный –
Её мог иностранец (гость тут редкий),
Принять за «резиденциею разведки».

Но вышло так: мечтатель наш однажды
В больницу не по воздуху попал,
А как обычно попадает каждый
В палату, где снуёт медперсонал…

Диагноз, операция, лекарства,
Мерцанье ламп, скрипучих коек царство.

Едва он свыкся с новой обстановкой,
Усвоив слово липкое «режим»,
Газет читать пытаясь заголовки
Под грустные мелодии пружин,
Как, вдруг, кроссворд гадая, обнаружил,
Что стала боль сильней и стало хуже…

И как-то ночью стал он вспоминать,
Что из окна смотрел на ту больницу,

Теперь же – вот она! Она не снится…
Покинул он, набравшись сил, кровать,
И, чуть дыша, добрался до оконца –
Сияли улицы неоном словно солнце,
А в небесах – созвездий благодать.

И там он стал искать свой звёздный дом,

Но не нашёл – созвездий слишком много…
В день выписки он замер у порога,
Наверное, задумавшись о том,
Что вот живёшь, в окно глядишь убого,
А где-то там, в пространстве городском,

Больница – символ горнего чертога.

ТРИЛЛЕР, ПЕРЕХОДЯЩИЙ

В ЭЛЕГИЮ

Ты в ночь улетела, моя непоседа.

Домой я вернулся – тревожно мне что-то.

Улёгся в постель, но не спал до рассвета,

Лишь утром меня одолела дремота.

Вдруг шум непонятный услышав снаружи,

Постель я покинул свою – показалось,

Что ветер, оконце моё обнаружив,

Свою проявил, по-мальчишески, шалость.

Я хлопанье крыльев огромных услышал

Стекло затрещало – мне это не снится?

Портьеры раздвинул, и что же я вижу? –

В окно моё бьётся огромная птица.

С трудом виражируя между домами,

Летает она, и кричит то и дело –

Какими её притащило ветрами?

Но как же изранено всё её тело!

И будто ощипаны перья той птицы.

Глядит на меня она, нежно и ясно.

Тут я понимаю – мне это не снится…

И вдруг возвещает она громогласно:

«Я больше уже самолётом не буду!

К тебе не вернусь никогда – обещаю!

А чтобы ты верил – любовь это чудо! –

Тебе я любимую вновь возвращаю…

СНЕЖНЫЙ ПОЕЗД

    Г.Г. Шенгелия

Ландшафты детства все, давай объедем ‒
Заводы серые, чьи трубы в чёрном дыме,
Гул станций, что нас помнят молодыми ‒
Для них, представь себе, ещё мы дети…

Мы в окна поездов с движеньем прежним,

Где льдины в грязных рамах вместо стекол,

А поезд, движим снеговым потоком,
Глядим, влекомы поездом тем снежным…

Закутаны мы плотно ‒ что нам стужа?

Шерсть варежек и шапок согревает,

И, детство вспоминая, сердце тает,

И молодая кровь кипит, к тому же…

Ну, да ‒ случится может так, конечно,
Что тем для разговоров вдруг не станет
В купе различных, с разными местами ‒
Зато на всех один наш поезд снежный.

Кто, что там различит сквозь лёд оконный,
Для дружбы нашей так ли важно это?
Коль дружеской рукой рука согрета ‒

Не в том ли дружбы смысл её исконный?

НЕ ПОТОМУ ПИШУ

Пишу не потому, что жизнь притворна,
Не потому, что время быстротечно,

А потому, что творчество покорно

Жестокой красоте, что безупречна,

И масла в «сочинительства костёр»
В избытке льёт – пылает он, незрим.
Но вкус тех слов, что вылью на простор,

От сладких уст твоих неотделим.

Трудна строка моя – она, похоже,
Твоим зеркальным станет отраженьем,
К нему ты устремишь своё движенье,
А зеркала все прочие отложишь.

Мы в строках этих обретём приют,
Когда нас время выгонит из крова,
И Грузии моей родное слово,
Глотая слёзы, губы пропоют.

В ОЖИДАНИИ ЛЕТА

Из-за дома напротив, так может случиться,
Лето прошлого года в мой дом постучится.
В мои окна, что я распахнул словно руки,

Вдруг ворвётся оно после долгой разлуки.
И, рассевшись на стульях, попросит водички,
Выпив залпом, расспросит меня, по привычке ‒

«Как живу? как дела?» ‒ и, послушав, утешит,
И отправится в душ, в струях тело понежить.
Для него я включу песни прошлого года,
Что нам в душу запали ещё до «ухода»…

И ещё раз пойму ‒ хоть давно ясно это ‒
Что у каждого есть своё личное лето,
Вот моё ‒ родилось и стареет со мною.

С ним живу, не тужу ‒ не нужно мне иное…
Хочешь, я познакомлю тебя с моим летом?
Но одно лишь заметить хотел бы при этом:
Если лето твоё моего не заметит ‒

Раньше всех ты поймёшь, что меня нет на свете.

MOON RIVER

Мы в реку лунную войдём с тобой вдвоём,

В волнах прохладных искупаемся в ночи
Течёт спокойно сверху вниз вода её,

Но той воде земли не намочить.

Мы в реку лунную войдём с тобой вдвоём ‒
Порхают рыбы в ней, растенья и цветы.

Он так прекрасен, лунный водоём ‒
Войди в него, испей его воды.

Мы в реку лунную войдём с тобой вдвоём ‒
Во всём доверься лунному лучу,

Пусть, сердце вновь я разобью твоё,
Но тут же лунным светом залечу.

Войдём! ‒ Про нерешительность забудь!
Нигде, поверь, нет больше лунных вод ‒
Река одна та! ‒ К ней сегодня в путь
Мужчина лунный твой тебя зовёт.

Войдём! Не бойся! Вот моя рука!
Давай смелей ‒ не захлебнёшься ты.
Давай, плыви ‒ ждёт лунная река ‒
И не захочешь выйти из воды…

А я прощусь с тобой, но…не беда,

Запомни ‒ лишь окрасится рассвет,

Я буду приходить сюда всегда,

От солнца приносить тебе привет.

Поделиться: