Поезд… Несколько часов назад выехали из Симферополя. Недавно проехали Джанкой, в котором сел в купе парнишка, ровесник моего погибшего сына Ивана. Тревожно от этого соседства – потому что паренёк не глуп, харизматичен, из породы тех, которые в недалёком будущем – «обязательно во власть» и «по головам». Он по-современному непреклонный, отрицающий многое и не совсем вменяемый в понятиях «Родина», «патриотизм», «деды» и «кто не знает и не ценит прошлого – не имеет будущего». Всё по его понятию должно быть ровненько и чистенько, как в Германии, а не как в развалюхе России: домики одинаковые, а уж что ты делаешь внутри своего домика никого не касается – пишешь ли стихи или занимаешься непристойностями – это личное дело каждого…

Скоро Крымский мост. Немного страшновато – потому что противник на украинской стороне абсолютно невменяемый… Проехали. Закончилась территория Крыма. А, значит, надо переключаться на российского оператора. Странным образом на территории России есть места, где сотовые операторы не общероссийские. Понимаю, что дел сейчас в стране невпроворот, но всё же как-то непривычно жить без банкомата Сбера. Однако скрашивает его отсутствие одновременная самоликвидация придурковатых рекламщиков, заработавших на наших вкладах и операциях и убежавших из неприлично, по его мнению, ведущей себя этой страны.

Поезд. Вот когда начинаешь понимать прелесть отсутствия авиасообщений… Вдруг появилось время на долгие неспешные размышления. Читаю присланную дочерью злобную статью о себе и сыне резко перекрасившейся в жовто-блакитную расцветку вчерашней нашей соотечественницы, а ныне, кажется, жительницы Израиля. Как страшно звучит обвинение в мой адрес. Оказывается, мой сын погиб, прикрывая своих сослуживцев, только потому, что я его воспитал патриотом. Мол, не «заморочь» я ему голову рассказами о славных наших предках, не участвуй он вместе со мной в телемостах с Новороссией, не напиши он свой очерк о писателе Евгении Львовиче Войскунском, ветеране Великой Отечественной, – была бы иной его судьба… Только забыла она, что не мальчонкой бездумным он встал на защиту Родины и за други своя, а зрелым человеком, осознанно и самостоятельно принимающим решения, понимающим, что от этого выбора зависит и его жизнь, и жизни всех его близких, а, значит, и существование самой страны (совсем не кажутся сегодня мне эти слова высокопарными). Думаю, никогда не осмелится она укорить тех своих израильских сограждан, чьи дети погибли в Шестидневной войне или на войне Судного дня. Пусть расскажет им про вред патриотического воспитания…

Поезд – удивительное пространство для размышлений. Вот и эти личные мысли тут же привели за собой другие и начали последовательно разворачиваться, виток за витком, как мне показалось, приведя к интересным выводам, которым я дал названия «Этимология победы».

Давненько я стал задумываться о том, как много смысловых подмен произошло в нашей жизни. Мало того, что мы стали употреблять в речи англоязычные безликие и безэмоциональные жвачки, но нам незаметно внедрили в сознание искажённые смыслы привычных и важных для нас, русских людей, слов.

Больше десяти лет назад я высказал мысль о запрете использования святых для России имён в так называемом премиальном литературном процессе (чтобы не было у нас по нескольку премий Пушкина, Толстого, Державина, Цветаевой, Пастернака, Бунина, св. Александра Невского и т. д.), вручаемых налево-направо… Но вернусь к теме искажения смыслов на примере «Русской премии» (к слову сказать, и «русских» премий оказалось несколько!)

На сайте премии можно узнать, что «Русская премия» – единственная российская литературная премия, присуждающаяся авторам литературных произведений, проживающим за пределами России, в любой стране мира, и пишущим по-русски. Задуманная Чингизом Айтматовым, несомненно, с лучшими намерениями, она выродилась в антирусскую, в чём каждый здравомыслящий человек может сам убедиться, полистав произведения лауреатов (список размещён на сайте Премии). А всё начиналось, если помните, в девяностые, когда каждый россиянин за границей назывался русским, независимо от его национальности, взглядов и тогдашнего места проживания. Так истинное значение начало размываться, приняв в логотипе Премии – противоположное по смыслу значение, а точнее слово русская стало означать, что Русские люди сами же финансируют врагов своего народа, правда руками предателей в структурах бизнеса.

Итак, вернёмся к «Этимологии победы». Совсем недавно (как раз в упоминавшейся выше ругательной статейке) меня обозвали «ватником».

ВАТНИК

Нашли чем обидеть… И очень хорошо представляю себе этих типчиков в маминой панамке, не однажды битых нами во дворах за слюнтяйство и трусливое кляузничество, словно уже тогда мы понимали, что за «соседи» живут и растут рядом с нами и ни разу не носили ватники. Никогда в моём сознание это слово не будет уничижающим. В молодости мы с удовольствием надевали морозными зимами эту удобную и недорогую одежонку, были годы, когда ватники стали модными, у них появились различные фасоны, даже приталенные встречались.

МЕМОРИАЛ.

Рядом с моим домом на улице Тихорецкая в городе Горьком был мемориал погибшим в годы Великой Отечественной войны – захоронение умерших в госпитале раненых бойцов. А потом появилось общество «Мемориал», члены которого с остервенением начали искажать историю СССР, возводить на пьедестал новых «героев». И постепенно в сознании сограждан это слово стало ассоциироваться не с Мамаевым курганом или Брестской крепостью, а с либеральной группкой мстительно настроенных и проплаченных зарубежными фондами людей. С какой радостью я прочитал в последние дни 2021 года о ликвидации этой организации в России… Пройдёт несколько лет, и это слово снова засияет в наших сердцах прежними смыслами, благодаря открытию Ржевского комплекса, восстановлению мемориала Саур-Могилы…

НЕТ ВОЙНЕ.

Когда стихотворение «Отец солдата» вышло в «ЛГ», мой до той поры товарищ и близкий друг семьи, попросил разрешения опубликовать его у себя, но забыл предупредить, что добавит к нему лозунг «Нет войне». Через несколько дней я заметил это и попросил убрать не принадлежащие мне слова, вносящие противоположный содержанию смысл, но он согласился убрать только вместе со стихотворением. Я, объясняя ему своё неприятие этого лозунга в дни войны, привёл его нынешний синоним «Москаляку на гилляку».

Для справки из Википедии: «Москаляку на гилляку» («Москаля на сук») – украинская фраза-лозунг и интернет-ролик со школьной линейки на Украине. В ролике молодые люди скандируют антироссийский украинский выкрик, который в 2014 году после победы на Украине Евромайдана получил большое распространение».

Представить, что мой «товарищ» не понимал, что делает, я не могу. Он прозаик – а, значит, смыслы слов для него открыты во всей глубине. Такие сегодня пацифисты.

КРАСНЫЙ КРЕСТ.

«Красный крест» – сегодня существует только для нацистов и всушников, о которых мы уж больно печёмся и даже с поля боя эвакуируем, а по нашим машинам и полевым госпиталям с таким же «красным крестом» стреляют, палатки с нашими ранеными бойцами сжигают из огнемётов.

ЭЛИТА.

«Элита» – прежнее, насаждаемое нам значение этого слова наконец-то приобретает первоначальное значение. Именно элита России сегодня на поле боя защищает страну от нацизма и «цивилизованных» варваров. Я мечтаю, что вернувшиеся с поля боя с Победой эти парни и девушки, получат прекрасное образование и займут своё место в общественной и государственной иерархии, вытеснив «успешных» проамериканских и проевропейских менеджеров, доказавших свою антироссийскую сущность, как своими поступками, так и выступлениями в прессе.

НАША АТАКА НА ИХ АЛФАВИТ: Z, V и т. д.

Надо продолжать давление на вражеский алфавит. Пусть отказываются от ещё большего количества букв и обедняют и так скудный свой язык. Пусть откажутся от слов: валюта, вальс, ковбой, университет, Ватикан, веган, Вермонт, стихи, победитель и т. д… На этом слове остановлюсь. Мы не будем возражать, если они про него забудут навсегда. Победитель – Россия.

ШОУ.

В насквозь антироссийской Википедии «Шоу» – (англицизм от show) – представление, показ (русскоязычный вариант) – мероприятие развлекательного характера, демонстрирующееся публике и имеющее постановочный характер, не совпадающий с реальностью. Именно с очернения реалистического русского искусства начали «реформаторы» во времена Хрущёвской оттепели.

ФЕЙК.

Слово «фейк», заменившее всем нам привычные понятия: ложь, враньё, обман затуманивает, а в итоге стирает смысловую глубину этих страшных слов-явлений. И это нам совсем не кажется, что мы опаздываем в информационной войне, невовремя реагируем, не столь агрессивны, как противник. Надо просто понимать, что «созидать» зло и врать намного проще, чем делать добро и говорить правду. Человечество давно доказало, что художественное и образное воспроизведения добра, героизма и святости почти невозможно в мирском исполнении, это удалось воссоздать только в церковной житийной литературе.

МИРНЫЕ-СВОИ-ВАШИ-НАШИ.

«Мирные граждане» – это понятие сегодня тоже очень искажено. Пример – в одном из приграничных городов приютили семью беженцев с бывших украинских территорий, пока мамочка отлучилась, девочка детсадовского возраста успокоила хозяйку: «Вот деда с батькой москалей побьют, и мы домой вернёмся». Взрослые похитрее. А устами младенца глаголет правда об отравляющих наших бойцов «мирных», или отвечающих на наши запросы по поиску погибших – «своих ещё не всех похоронили… не до ваших», и перевирающие-искажающие видео и текстовую информацию. Наши бойцы и военкоры только попытались рассказывать про героическую оборону мариупольского «дома Павлова» в интернете (к сожалению, центральным каналам команду об этом почему-то так и не дали), а враги сразу же «показали/доказали цивилизованному» миру, что «оккупанты» расстреливают жилые дома в упор. А ведь именно так они пытались уничтожить или заставить сдаться небольшую группу морпехов и спецназа, оказавшихся в окружении. Но так ничего и не добились. Ну, разве почти сравняли с землей пятиэтажное здание общежития «Азовстали», хотя прекрасно знали, что в подвале «мирные» жители в большом количестве.

Выныриваю в реальность. Поезд давно проехал лермонтовскую Тавриду. И я вспомнил, что в одном из разговоров с сыном после первого их боевого крещения в Мелитополе, посоветовал ему перечитать «Валерик», чтобы понять, что так, как случилось с ним, было из века в век. Литература обретала плоть на крови пишущих и читающих… Порадовало, что почти у всех ребят-однополчан с собой в вещмешках были книги, но я не слышал от них, чтобы кто-то про войну читал: поэзия, приключения, фантастика.

Вернёмся к пассажирам. Про одного уже рассказал в самом начале. Речь теперь о втором. Он белорус 35 лет, живёт и работает в Москве, уже при своей квартире, молоденькой жене и новеньком BMW (приобрести которую чуть не помешала СВО, но успела-таки таможню проскочить до санкций). У белоруса и украинца несомненно всё лучшее впереди… Только вот это впереди ни тот, ни другой не связывают с жизнью в России. Перебивая друг друга, делятся восторженными впечатлениями от совсем ещё недавних заграничных путешествий: пивные фестивали, танцполы и пляжные знакомства…Молодость. Всё объяснимо, кроме одного – почему им так не нравятся их родные Могилёв и Джанкой? Спрашиваю, конечно, чем же там, кроме праздников тела, лучше? Оказывается, это – главное. «Что же вы на своей улице, в своём городе ничего преобразовать не попытались?» Вопрос ставит их в тупик, да и думать над такими неудобными вопросами они не желают… Но твердят наперебой одно: «Везде препоны… руки связаны… налоги душат… зачем здесь что-то начинать?» Да. Понимаю. Знаю. Тем более, что они уже успели похвалиться своими доходами и бизнес-успехами в душащей их стране…

Для них меня словно нет рядом. Они устали от моего пронизывающего насквозь взгляда. Они уже забыли обо мне, найдя поддержку друг в друге, готовятся к визиту в соседнее купе, там девчата, с которыми они будут пить вино и смеяться всю ночь… Война не с ними. Она не их. Они едут с отдыха, и ничего не должно им помешать жить… Так лучше. Может, посплю. Но тревога не оставляет меня. Тревожно, так как с первых минут общения выясняется, что пареньки-то – полурусофобы (вот такое я им лёгонькое определение дал), а ведь именно с ними встретятся парни, вернувшиеся с поля боя… Лица их ровесников, сослуживцев сына я вижу, когда смотрю на попутчиков. Другие лица. Иные разговоры слышу. Вот об этих парнях-героях я и расскажу поподробнее в следующей части своего очерка…

Так что опять переживаемый с февраля 2022 года моей страной мировой катаклизм не даёт мне спать ни дома, ни в поезде…

Один из комментариев на первую часть очерка пришёл из Донецка, автору он совсем не показался жёстким. Конечно, я же не рассказал про вернувшихся из плена наших парнях, которые уже никогда не станут отцами… И это не их личное горе, а ГОРЕ государственного масштаба, беда каждой семьи, в которой эти парни могли войти счастливыми мужьями и отцами. Так ваша ли это война, россияне? Неужели только тех семей, чьи дети на фронте? Нет. Не верю, потому что присылают мне со всей страны фотографии плакатов в поддержку спецоперации, потому что формируются добровольческие батальоны по всей стране, а один из моих коллег (кстати, москвич) уже четвёртый месяц не может получить разрешение на подписание контракта, какие только пороги он не обивал…

О чём я ещё не рассказал? О многом, конечно. Про девятнадцатилетних украинских девчонок-снайперов в Мариуполе, заявлявших на допросах о сознательном извращённом выборе места на теле своих целей, которые ещё встретятся нам на «нюрнбергской скамье» подсудимых. Не рассказал о рыдающих и бьющихся в истерике в ординаторских медсёстрах и врачах белгородских и ростовских больниц, которые забывали про врачебное профессиональное спокойствие и некий даже присущий всем медикам цинизм. Перевяжет такая медсестра нескольких мальчишек-калек, и ни валидол, ни спирт уже не берут – прямая дорога к психотерапевту. И не СВО тут виной, а наше бесчувственно-диванное отношение к страданию гражданского населения, продолжающемуся на донецкой, а теперь и бывшей украинской земле.

Да, много о чём не рассказал. Никакого формата не хватит описать каждую историю восьмилетнего противостояния Русского мира с тьмой нацизма. Подробным рассказам время после Победы…

 Среди моих читателей были и «псевдоправославные» комментаторы, кивающие на всепрощающего Господа, вполне серьёзно называя укронацистов «братьями по вере». В числе подобных просителей очень часто встречаются педагоги российских вузов. Несколько лет назад я был ошарашен признанием одного подобного представителя на курсах повышения квалификации в столичном педагогическом институте. Дама с гордостью поведала нам, как они переучивают за год своих студентов, заменяя в их голове неправильные школьные установки на Рубцова и Есенина «верными» ориентирами: Ахматова, Мандельштам, Солженицын, Бродский, т. е. русские на чуждые, а в сегодняшнем прочтении: предательские.

А кроме этого, в методичках и рабочих тетрадях все тексты были подобраны из переводных книг. Где ты, русская классическая литература? Она, оказывается, трудна к пониманию… Поверьте писателю, невозможно научиться русскому языку по текстам иностранных авторов, тем более в начальных классах. И как ещё одна ложка дёгтя: в текстах для Всероссийских диктантов-олимпиад были отрывки из произведений антироссийски настроенной израильтянки Горалик (как будто нет у нас русских детских поэтов!), сколько об этом ни писал поэт и общественный деятель Александр Бобров (статья «Вместо русских – мухи в молоке»).

Это отступление может показаться вроде бы не по теме… но что же узнают новые россияне (жители Новороссии и освобождённых территорий Украины), приехавшие учиться в наши институты? Неужели разница будет не в получаемой ими информации, а только в языке преподавания? Поезд же идёт дальше. Ростов-на-Дону. За окном привычный вид прифронтового вокзала. А мыслью я перемещаюсь вглубь города, где расположен один из госпиталей, в котором точно ждут нашей поддержки герои СВО, о которых Президент РФ не раз ещё скажет, что вся страна ими должна гордиться. Что страна? Придёт день, и весь мир в очередной раз отблагодарит их за спасение.

«Литературная газета»

Поделиться: