Валерий Татаров. «Дети – это не дети. Это люди».

Был с коллегами в Казани, Суздале, Рыбинске и Ярославле. Встречался со зрителями. Видел разницу между людьми условно столичными и территориально провинциальными. Не мной одним замечено, что, чем дальше от «столиц», тем душевней и щедрее народ, тем меньше курят и похабничают девки и более суровы и крепки мужики. Ещё худых в провинции поболе будет… А ещё не впервые заметил, что с молодёжью интересней, чем со взрослыми. Не сразу пришло, почему. Тут ничего личного. Просто дети возраста 15-20 сами в целом правдивы и ищут по себе. То есть, ищут правду и того, кто им о ней скажет.

Взрослые ищут не правды, а «кому верить». Сейчас, когда совестливому народу тяжко переживать, а ещё тяжелее понять происходящее с нашей армией на Украине, люди ищут в основном не истины, а утешения: кто бы пожалел, кто бы обнадёжил.
Ох, и тяжело бывает говорить с пожившими людьми. Прям до отчаяния и полной растерянности. Взрослые, уже пожилые люди требуют ответов, словно они за них «заплатили вперёд» (такое ощущение), словно не на них, а на ком-то лежит обязанность эти ответы искать и находить. Старики наши совсем растерялись.
К моему удивлению, многие думают, что кто-то не только знает правду лучше них, но и обязан эту правду им изложить и разложить «по полочкам». Так и пишут: «Вы там в Москве бываете, с разным начальством общаетесь…» или «Я вас видел на 1-ом канале и уж вы-то знаете»… «Вы всё правильно пишете, но что делать конкретно, не говорите»…
Я не представляю, что они там детям и внукам про свою науку жить и про нынешнее время в уши вкладывают! А то, наверное, и вкладывают, что им самим в уши вложили. В провинции, особенно поздней осенью, телевизор в домах работает круглосуточно. В основном, два-три канала по ящику… Нередко — он единственный друг и собеседник. Скучно теперь без телевизора. Подсел крепко пожилой народ на эту гадость…
Но во время спецоперации топорный стиль государственной пропаганды проявился во всей своей вульгарности и неуважении к всё ещё думающему и совестливому народу. Поразительно, но люди «за 60» и даже «за 70» тоже ищут, как котята в кроличьей шапке то, чего там нет и быть не может (особенно, когда «котята» уже давно обзавелись внуками!) , но так похоже на сиську мамы-кошки… Мягкая, пушистая, тёплая, а не мамкино…
Если человек дожил до старости, а ума не нажил, чья это проблема? Мы стариков не слышим, не уважаем, допустили их унижение пенсионной реформой. В богатейшей стране пенсии хватает только на еду. Зрелое общество стариков чтит за мудрость, богатеет и укрепляется этой мудростью.
Незрелость нашего народа — одна из причин войны.
Был недавно и такой случай. Считаю его исключением, но был я немало потрясён этим казусом…
Натолкнулся на днях на немолодую уже тётку, которая так и плюнула не вопросом даже, а обвинением в лицо: «Вы русские — бандиты и захватчики! — с места в карьер начала. — Вот объясните вы, много ездивший, разговаривающий, что за народ такой рабский и преступный живёт в России?»
Вскидываю удивлённые глаза.
«Напали на чужое государство, нарушили все законы! Что вы за народ такой?»… Оторопел. Потому, что страшная эта, непричёсанная косоглазая тетка говорила на чистом русском и внешне была абсолютно русская, то есть, даже больше, чем русская… К тому же, встреча с ней произошла на… церковном подворье.
Очки мои сползли непроизвольно с носа: «Это ваш вопрос ко мне? А вы вообще кто?» Тетка от моего спокойного изумления на две секунды оторопела. Но это она просто воздух набирала и вместо ответа выплюнула: «Я за Украину! Она вас побьёт и потопчется на вас. Так вам и надо, бандиты! Слава Украине!»
Я ничего не придумываю. Это сейчас, в конце ноября, в Петербурге.
Как можно спокойнее спрашиваю сквозь крик и брызги: «Вы-то сами, барышня, к какому народу принадлежите?» «Какая я вам барышня? — почему-то обиделась она. — К русскому! К русскому! И это мой позор! Ненавижу себя и вас! Бить вас надо! Бить и украинцы вас побьют. Это я вам обещаю!»
Самое простое — признать таких тёток и дядек одержимыми. Но ведь полно их, живущих среди нас, чья совесть и психика сломались от невозможности переварить происходящее. Эти бывшие советские, на подсознании привыкли, что есть газета «Правда» и программа «Время» с Игорем Кирилловым и Анной Шатиловой, и там, откуда они вещают, знают правду и доносят её гражданам порционно в положенный час.
С людьми нашими случилось то, что называется «заворот кишок». Это с голодухи если теплого хлеба поесть. Рези страшные в животе. Бывает до реанимации…
То же и с информацией. Объелись. Не умеют отбирать качественное, свежее, честное. Веры нет никому. Обман встал на поток. Стал бизнесом. И люди инстинктивно полезли в свои ракушки прятаться. Нужен ум, независимость суждения, кругозор и интуиция. Ничего этого телевизор не даёт, а отбирает.
Многие люди, независимо от возраста и сословия, ненавидят и боятся делать выбор. Им нужен поводырь, толмач, гуру, телеведущий. Им нужен граф Толстой, который научит трезвости, пожурит за мат при детях и за лень, построит сельскую школу, на паперти даст копеечку, а шибко грамотным подселит сомнение в вере и напишет «Анну Каренину»… «Не любите девки женатого — не будет вам счастья». «Так это не он женатый был, а она замужем!» «Какая разница!»
«Анну Каренину знаешь?» — спрашивает один машинист паровоза другого. «Не-а. А что?» «Проехали!»…
Людям позарез нужен условный Путин, который скажет «как надо думать» и «как относиться». Людям в большинстве своём не нужна правда. С правдой ведь надо что-то делать. Им нужен командир, бригадир, массовик-затейник, тамада, начальник, потому, что «они люди маленькие», «им там в Москве (конторе, штабе, в кабинетах, в академиях, наверху. etc.) виднее…
«Кому верить?» — это самый частый вопрос на встречах со зрителями. Я уже даже привык. Не привык только к тому, что даже на встречах с православными общинами об этом спрашивают.
«В Бога не пробовали?» — боясь обидеть, шуткой спрашиваю в ответ.
«До Бога высоко, до Москвы далеко, — резонно отвечают. Переспрашиваю: «Нет, серьёзно. Чего искать, если Бог есть? А до сих пор кому верили?» «Путину!» — чаще всего отвечают. «А теперь?» «Да, что-то ничего непонятно. Говорит, вроде всё правильно, а на деле всё по другому». «А что именно по другому?» «Спецоперация мутная какая-то: то возьмут, то отдадут, тот присоединят — то бросят».
«А вы как хотели?»
«Чтобы всё ясно было».
«Но Путин не обещал, что всё будет ясно. Путин обещал, что будем уничтожать украинский нацизм и украинскую армию демилитаризировать. Худо-бедно, но это выполняется».
«Ага, «выполняется»! — дразнятся. — Тогда зачем на растерзание херсонцев отдали?» «Им предлагали уехать». «Так у них же дома, хозяйство!… Куда уезжать?»
«Спецоперация — дело непростое. Враг оказался силён. Вся Европа и Штаты бандеровцам помогают». «Тогда зачем «азовцев» отпустили? Зачем Абрамович там светился? Какие переговоры? Зачем вообще этим олигархам позволено куражиться на теме военнопленных? При Ельцине — Березовский, при Путине — Абрамович… Так тошнит уже от этих деляг при власти!..»
Как сказать человеку, что меня тоже давно уже и от многого тошнит?
Эти мучительные разговоры я вынужден вести, потому, что я уже тут, а с людьми, как выясняется, никто не разговаривает. Ни Народный Фронт, ни местная власть, ни Единая Россия. Вы заметили, что на федеральных каналах не разговаривают со зрителем, а вдалбливают, вещают, часто адресуя прямо из студии угрозы Зеленскому, Ермаку или Арестовичу?… С Баррелем спорят, Байдена высмеивают… Это всё больше и больше напоминает спектакль. Соловьёв на днях полчаса хвалил себя, пока восемь (!) его гостей терпеливо ждали, как он поехал в выходной на Донбасс, как видел учебные стрельбы, как подходил к танкам, как выслушивал просьбы от военных и тут же звонил, передавая их министрам… Всё это снимали три камеры. Цирк, от которого не смешно, а тошно. Но Соловьёву и его работодателям нравится. Главное, чтобы мы не велись на эту постановку… Чуть не сказал «дешёвую». Очень дорогую. Но ведь кто-то принимает этот бесконечный сеанс самолюбования за чистую монету…
Дети в Рыбинске из авиационного колледжа и в Ярославле из речного училища меньше интересуются войной и политикой. Не знают фамилий и лиц, которые навязли взрослой стране на глаза и уши. Они, посмотрев на большом экране и с хорошим звуком мой док. фильм «Гении хлеба», удивлены, например, тем, что их земляки, хлебные купцы Вахрамеевы становились городскими главами, чтобы тратить свои собственные деньги на родной город и земляков. На водопровод, телефон, трамвай и пожарное депо. Библиотеки, дома трезвости, церкви — всё за свой счет. Того требует совесть и закон «десятины»: отдал часть — девять десятых освящается…
А нынешние купцы, если и попадают в политику, то для «иммунитету», для того, чтобы заводить и тратить бюджет на себя и своих дружков и родственников…
Мальчик спросил, «что вас в вашей работе расстраивает?» «То, что мы отстали от наших предков в милосердии»…
«Скажите, почему олигархи и банкиры не на войне?»
«А почему они там должны быть? Думаю, толку от них не будет». «А нам рассказывали, что руководители в военное время становятся военачальниками». «Так они ж частные лица»!.. «Как это — руководят страной частные лица?» «Вы считаете, что страной руководят олигархи?» «Ну, если и не руководят, то государство всё делает в их интересах»…
Это не я сейчас написал, это я передаю один из многих недавних разговоров с ребятами в огромных залах учебных учреждений, которые специально для встреч со мной и просмотра фильмов «Гении хлеба», «Жизнь по маслу» и «От Марии до Таисии» выбивали здешние их духовные кураторы — отцы — отец Дионисий Ростопчин и отец Сергий Романов.
Надо сказать, что попы в Центральной России и на Урале, и в Сибири, не в пример нашим, всегда в центре молодёжной жизни. Какие-то энергичные, неунывающие…
Вам же я хочу сказать о том, о чём мы с детьми не говорили. В том числе и потому, что я не хотел бы подводить ни дорогих батюшек, ни тех, кто организовывал эти встречи.
Но не сказать вам об этом не могу. Из уважения к вам, моим невидимым и незнакомым друзьям и к тем парням, которые сегодня своими телами, сердцами и кровью исправляют наши ошибки, выросшие из обывательского прекраснодушия и удобного пофигизма. Меж тем, как страна наша катилась в «тар-тарары», и катили её туда намеренно и цинично.
Честно говоря, инерция этого движения в пропасть сохраняется. Те же люди, которые этому способствовали и чьи интересы в корне расходятся с интересами России, остаются на своих местах и при своих интересах.
Признаюсь вам, что я ненавижу тех людей, которые изменили Россию до неузнаваемости, кто постарался поменять Добро и зло местами…
В этом причина нынешней войны. Она — реакция на внедрение лжи в самое сердце и тело народа. Самое дурное, что было сделано за последние десятилетия, — изменение мира образов наших детей до безобразия. Я не могу простить тех, кто намеренно, ради «лёгкости управления» насадил с помощью телеканалов и интернета идеологию «благополучного скотства», кто пытался сделать наркоманию и педерастию смешными и безобидными «шалостями», кто убеждал все последние 20-30 лет, что свобода от Бога и совести есть неотъемлемая часть истинной свободы человека. Главное — ничем не заморачиваться: пить, есть, развлекаться, все за нас сделают и придумают… «И пусть весь мир подождёт». Мир не подождал. Он нас догнал и наказывает.

Поделиться:


Валерий Татаров. «Дети – это не дети. Это люди».: 1 комментарий

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *