Утром 26 ноября нам сообщили окончательную цифру погибших шахтеров и спасателей в кузбасской шахте «Листвяжная» после взрыва метана 25 ноября — 51 человек. В Кемеровской области был объявлен трёхдневный траур. Вечером в программе «Время» шёл репортаж из столицы Кузбасса о причинах и виновниках очередной кузбасской трагедии. И в это самое время, в 21.00, — параллельно — по российскому каналу в записи был запущен «фестиваль юмора» из Сочи с ведущим Н.Басковым. На телевидении ни у кого не хватило ума в связи с нашей жуткой трагедией перенести эту «юморную» запись на другой день.

Достаточно включить телевизор, войти в ленту интернет-новостей, как вся агрессивная медиасреда вопиет с новой силой, что мы погружены в эпоху не просто информационных войн, а в предпоследние времена воюющих мировоззрений. Не случайно вся риторика властной вертикали и лично президента Владимира Путина пронизана призывами к национальной безопасности и сохранению государственного суверенитета. Повторяю: риторика и установления. А что в реальной информационно-культурной политике?

В последние дни в ленте замелькали фотографии «Величайшего кукурузовода» нашего Отечества. А мне сразу же вспомнился отрывок из романа замечательного писателя и моего старшего друга Александра Щёлокова «Хрен с бугра». Описано в нём, кстати, вполне реальное событие…

Жуткая история о том, как силовики кошмарят малый и средний бизнес. В общем, в столице жил предприниматель (я намеренно не называю имени), у которого был собственный магазин одежды, аксессуаров и личной гигиены. Дела шли неплохо, бизнесмен подумывал о расширении. А ещё у него была в центре столицы квартира, которую он решил сдавать, дабы не простаивала. Все его проблемы начались в тот момент, когда в эту квартиру въехал совсем ещё молодой сотрудник службы охраны — уроженец, к слову, одного из южных регионов страны.

Читаю ребёнку «Сказку о рыбаке и рыбке» и вдруг понимаю, что не старик, а старуха у меня вызывает сочувствие. Вы только подумайте! Она с этим стариком прожила 33 года! И что они нажили? Разбитое корыто и землянку! И не такая уж она и старуха… Замуж-то поди вышла лет в 17, значит, и было ей лет 50. И все эти годы жизни с этим мужиком она варила ему щи да кашу, пряла да стирала… Ни в чём ему не перечила. А он был счастлив своей рыбалкой и вполне удовлетворён и землянкой, и корытом, и щами с кашей.

Сразу после ноябрьских праздников СМИ распространили информацию о планах Минпросвещения «обновить орфографию и пунктуацию русского языка». Но входят ли в компетенцию чиновников вопросы русской орфографии и пунктуации?

Сразу после публикации новости издания начали высказывать предположения: что это? Опять реформа? Почему именно сейчас? Последний раз острая дискуссия проходила в 2009 году, когда четыре словаря были утверждены в качестве определяющих «нормы русского языка как государственного». Тогда обществу казалось, что филологи сами вводят новые нормы – и с огромным трудом нам удалось убедить носителей русского языка, что словари лишь фиксируют то, что есть в речи. Что никаких реформ языка не бывает и быть не может.

На канале «Россия 1» прозвучала «Седьмая симфония» Александра Котта. Тема сериала важная, ответственная. Святая. Ленинград – это в первую очередь победа духа. Исполнение Седьмой симфонии Шостаковича 9 августа 1942-го – такой же символ, как парад 7 ноября 1941-го на Красной площади. Даже сам факт того, что после страшной зимы 1941–1942 годов ленинградцам удалось собрать оркестр, отрепетировать великую симфонию и исполнить её в осаждённом, обстреливаемом городе, – свидетельство стойкости и непобедимости. Однако то, что показали на канале «Россия 1», восхитило не всех. Одна фальшивая нота может испортить талантливое произведение, а тут, к сожалению, не одна.

Наше отечественное ТВ всегда с интересом и уважением относилось к присутствию на экране профессиональных литераторов. Это придавало передаче вес, авторитет, значимость. К слову мастеров пера прислушивались, их уважали, ориентировались на их мнение, особенно если оно выражается ярко, энергично, образно. Но сегодня что-то пошло не так…

Было время, когда в главной телестудии «Останкино» выступали настоящие писатели: Айтматов, Астафьев, Бакланов, Белов, Гранин, Залыгин, Распутин, Солоухин, Трифонов… Тогда ещё не было в ходу волшебного словца «рейтинг», но все понимали, что такие выступления собирают массовую аудиторию.

Писатель в студии выгодно отличался от официозных обозревателей и дикторов своей живостью, нестандартностью мысли, артистизмом. Телезритель со стажем вспомнит искромётные телерассказы литературоведа и писателя Ираклия Андроникова с его умением без особой натуги – в отличие от нынешних пародистов – передавать манеру речи того или иного современника.

«Сим доводим до всех Российской империи мест и лиц: мрём мы все, сироты, до единого. Начальство же кругом себя видим неискусное, ко взысканию податей строгое, к подаянию же помощи мало поспешное».

М.Е.Салтыков-Щедрин. «История одного города».

У нас опять затеяли переделку русского языка. Хотя и без того наш нынешний литературный русский — не такой уж и русский. А теперь, когда в его и без того замутнённую атмосферу вбрызнут угарного газа англицизмов — окончательно станет он маловыразительным суржиком. Но, благо, помимо литературного, в народе живы несколько разновидностей родного языка. И одна из них — даже не разновидность, а сопутствующий великорусскому, всё ещё не замутнённый язык, хоть исчезающий, — это язык Северской земли.