«Учащихся со склонностями к социально опасному и деструктивному поведению начнут выявлять путём анализа их письменных работ. На создание программного обеспечения для такого анализа в бюджете нацпроекта «Образование» предусмотрено 1,7 млрд рублей, следует из пояснительной записки к проекту федерального бюджета». Газета «Ведомости».

Мне приходилось общаться с чиновниками образования достаточно высокого уровня, с сотрудниками Администрации президента, с помощниками федеральных министров. Я знаю, как эти люди работают и как они мыслят. И то, что сейчас было процитировано, на понятный русский язык переводится так: «Мы собираемся украсть примерно 1,2 млрд рублей, и только попробуйте нам помешать. Не слыхали разве, какие трагедии происходят в школах?!»

Это сообщение прекрасно понимают те, от кого зависит утверждение бюджета, и тем не менее, программа будет, скорее всего, утверждена, деньги будут выделены и «освоены». Почему?

Ну, во-первых, программы и нацпроекты составляются не для того, чтобы от этого что-то получало государство, а для того, чтобы от этого что-то получали определённые элитные группировки и их «люди» – слуги, солдаты, то есть депутаты-лоббисты и государственные чиновники. Раньше говорили «кто что охраняет, тот то и имеет». Вот и тут – проекты придумываются и реализуются ради интересов тех, кто их придумывает и реализует.

Главное, чтобы проект был «правильно» составлен. Чтобы были учтены интересы тех, кто может ему помешать, например. И чтобы он выглядел «политически грамотно», соответствовал «актуальным трендам».

Вот в этой программе – смотрите, как красиво всё сложено: тут тебе и «безопасность», и «святая цифровизация» (заметьте – анализировать письменные работы будут не психологи, а некое «программное обеспечение», цифровой алгоритм), и ещё один важный фактор, который пока никак официально не называется, но уши его торчат из фразы «социально опасное и деструктивное».

Что значит социально опасное, всем понятно. Преступное деяние, содействие или сочувствие ему, подготовка или попытка. А вот что значит «деструктивное»? Задумайтесь.

Просто лишнее прилагательное для красоты? В таких бумажках ничего «для красоты» не бывает. Я полагаю, речь здесь идёт о вольнодумстве. Деньги предлагается выделить на выявление вольнодумцев. И это едва ли не более важный с точки зрения чиновника момент, чем «безопасность».

Грубо говоря, для тотального контроля над обществом (а тотальный контроль необходим для тотального подчинения) требуется выявлять неординарно мыслящих детей, чтобы из них не вырастали, например, «несистемные» самостоятельные политики, или не ангажированные учёные, или общественные деятели, способные за счёт своей энергии и харизмы привлечь к себе общественное внимание и сочувствие.

Серая однородная масса, послушно тыкающая в кнопочки навязанных ей мобильных приложений и подставляющая не только лица, но и мысли считывающим устройствам – вот сегодняшний идеал общества у власти во всём мире. Всё остальное – «деструктивное поведение».

И вот это огорчает гораздо сильнее, чем воровство (или в лучшем случае разбазаривание) очередного миллиарда рублей.

Ведь что такое «письменные работы» – которые предлагается анализировать? Это школьные сочинения. (Хотя с чиновников станется организовать написание неких специальных работ для тестирования. У них же не суббота для человека, а человек для субботы.)

Со школьными сочинениями и так всё обстоит ужасно. Считается, что работа над ними должна обучать учеников навыкам дисциплинированного мышления. Составление плана, то-сё… Это действительно полезный навык. Но такая работа – полезная и скучная – обязательно должна уравновешиваться игрой! Нельзя воспитывать дисциплину мышления – и не воспитывать вольнодумства в духе «А я считаю, что Герасим был дурак» или «Надо было Татьяне бросить своего генерала и бежать с Онегиным в Баден-Баден». Почему?

Потому что культура ходит на двух ногах. Тезис и антитезис – раз-два. Одной ногой шагать невозможно. Начинается культура с усвоения системы ограничений и запретов: нельзя ковырять в носу, грубить, красть, убивать. Это всё равно что сбрызнуть Мёртвой водой куски разрубленного Кощеем Ивана Царевича, чтобы они срослись. Система ограничений и запретов – это Мёртвая вода культуры.

Но дальше – обязателен антитезис, противоположность, то есть искусство нарушения запретов и преодоления ограничений. Это – Живая, оживляющая вода культуры. Этому тоже нужно учить, это тоже надо воспитывать. Ведь, если бы этого не было, то не было искусства и науки, которые именно на этом основываются – на поиске нового, на попытке сделать то, чего раньше не делали, – сделать «не так»!

То есть, опять-таки грубо говоря, мы реализуем программу воспитания и образования, убивающую учёных и художников, оставляющую только функционеров науки и шоу-бизнеса. Убиваем в зародыше людей, способных создавать новое. Оставляем только тех, кто перекладывает уже готовое с места на место. Лишаем человечество будущего.

Отсюда и разговоры о замене людей роботами. Вон, в программе, с обсуждения которой мы начали, предлагается заменить программным алгоритмом психологов. А чем отличается живой человек от алгоритма?

Вспомните недавнее видео, где система «умный дом» не пускает подвыпившего мужичка в подъезд. (Ссылка на него будет в конце текста.) Далеко не самый умный (и даже вовсе глупый) консьерж признал бы своего, а «умная» система – не может. То же будет и с алгоритмами выявления «деструктивного поведения».

Во-первых, подросткам, в особенности мальчишкам, в силу возрастных физиологических особенностей присуще это самое поведение. Говорить грубым голосом, пнуть что-нибудь ногой (не со зла, а изображая «крутого») – это нормально для человека, примеривающегося к социальной роли мужчины. Подросток часто не согласен со всем миром, всё критикует, всё ему не так… Это опять-таки нормально. Цифровой алгоритм способен это понять? Обучающие его программисты в курсе?

Во-вторых, алгоритму не свойственны эмоции, он не распознаёт юмор, у него не возникает эмпатия, ему незнакомо милосердие, он не знает, что такое эстетика. Приведу очень простой пример.

Александр Сергеевич Пушкин окончил Лицей с очень плохими отметками. Точно не помню, но, кажется, он был третьим или четвёртым с конца по успеваемости. Представьте, что было бы, если бы его судьбу решал алгоритм, а не старшие друзья из «Арзамасского общества безвестных друзей», более известного в истории как литературный кружок «Арзамас»…

Поделиться: