Наше поколение выросло на книгах и фильмах о войне. Но с самим понятием «война» я столкнулась в раннем детстве.
Однажды, будучи совсем маленькой, я, непоседливая и непослушная девчушка, донимала папу, бойко на него нападая. Папа, молчаливый и добродушный человек, невозмутимо относился к моим атакам и с улыбкой помогал мне подняться, когда я в очередной раз летела на пол или диван. Напрыгавшись от души, я взобралась на диван и уютно свернулась в клубочек за папиной спиной. Перед моими глазами на правой стороне спины оказался такой знакомый шрам. Он был небольшим, овальным, с неровными краями и по цвету немного отличался от окружающей его кожи.
«Папа, это что?» – уже не в первый раз поинтересовалась я. Папа повернулся, потрепал мне растрёпанные кудряшки и легко переключил моё детское внимание на что-то другое.
Историю появления шрама я узнала значительно позже.
В то время, когда фашисты подошли к Сталинграду, папе было четырнадцать с хвостиком, но он уже работал кочегаром на пароходе, вывозившем раненых в госпитали Астрахани. Невысокий и худенький парнишка вместе с другими, которые были постарше, и взрослыми, не отходил от прожорливых топок. Большинство мужчин были на фронте, но работать было необходимо, и на их место встали женщины и дети. В то время на возраст не очень-то обращали внимание. Надо – и всё! Так папа и попал в кочегары.
На палубе парохода, увозившего раненых, были выложены яркие красные кресты, но фашистов это не останавливало. Похоже, их забавляло стремление санитарного тихохода вырваться из-под бомбёжки. Зловещие силуэты самолётов были совсем близко, грохот от разрывов бомб не стихал. Пароход швыряло на волнах, как игрушку.
Внизу, в котельной, люди едва держались на ногах, порой падали, но продолжали кормить ненасытные топки с алчно открытыми огненными ртами, а те требовали – ещё, ещё, ещё…
Бомбёжка не прекращалась, пароход словно плясал на волнах, но уходил всё дальше и дальше.
Одна из бомб разорвалась совсем близко. Пароход словно подбросило, люди падали, катились, пытаясь за что-то уцепиться, но пароход всё же остался невредим.
Когда пароход накренился, папу спиной швырнуло на движущиеся части машины. Кусок кожи попал между двумя металлическими частями и его зажало. Ещё миг, и папу утянуло бы внутрь и перемололо, как соломинку, но он, понимая, что его ждёт, рванулся, и машина выпустила его из железных объятий, оставив себе кусок кожи.
Шрам, конечно, затянулся, да и был он небольшим, но это была неизгладимая метка, оставленная войной, которой не понадобилась жизнь четырнадцатилетнего парнишки, в будущем ставшим моим отцом.
Превосходный рассказ, Катюша. Спасибо!
Небольшой рассказ, но как зрим в его строках момент истории о Великой Отечественной войне, его героях и их подвигах! Отлично написано, Екатерина!
Сразу же, как прочитал, выставил в социальной сети ВК, в своей группе «Креатив и творчество в Астрахани». Оформил, как статью. Поставил в один ряд с публикациями Щербакова и Токарева. Рассыпаться в хвалебных эпитетах не стану – написано достойно и не прибавить, и не убавить. Что важно, не давая себе слабину, написать что-то ещё на основе живого прошлого, а лучше настоящего. Главное – удачно выбрать тему и в добрый путь )))
Дорогие друзья, спасибо за тёплые отзывы!
Катюша, ты молодец! Читается легко, но доходит до сердца. Рассказ о детях войны — это замечательно. Многие дети того времени внесли свой вклад в победу, но остались неизвестными. Моя мама в 12 летнем возрасте работала в артели. Они шили телогрейки и варежки для фронта. В силу обстоятельств дети быстро становились взрослыми. Всем им вечная память. У тебя стихи замечательные, но проза тоже на высоте. Во всяком случае мне очень понравилось.