Светлой памяти Н.П. Демичева, который ушёл из жизни 18 августа 2012 года, посвящается.

С утра пораньше, как это всегда и бывает, вошёл в нашу палату с группой врачей и студентов главный врач отделения Николай Петрович Демичев. Мне всегда казалось, что он не входит, а появляется беззвучно, вплывает, как лебедь, в сказочно белом халате и колпаке, подтянутый, аккуратный, с тёплой улыбкой и в то же время необыкновенно серьёзный и внимательный.

Когда я встречаю Николая Петровича, мной овладевает желание куда-нибудь спрятаться. И это несмотря на то, что заведующий отделением – хороший друг моих родителей, не раз бывал у нас в гостях со своим многочисленным семейством. Мне представляется он ни больше ни меньше как царственной особой; кажется, что видит меня насквозь, со всеми моими детскими мыслями и поступками. Сам же он – несомненно эталон всякого порядка и честности.

Я вышла в коридор – через распахнутые двери соседних палат видно было младенцев с распорками на ногах, с поднятыми конечностями и подвешенными к ним грузами. Дети были разных национальностей. Особенно обращала на себя внимание девочка-казашка, пухленькая, лет двух. Она лежала с неимоверно сложными металлическими конструкциями и жалобно плакала.

Пройдя по длинному переходу, где теперь располагается приёмное отделение, я вышла на высокое крыльцо.

Что может быть прекраснее сухой астраханской осени: фантастической высоты тополя шелестят золотою листвой, тёплый воздух кажется бархатным и морским после жуткого лета и – солнце, солнце, нежное солнце! Я сбежала по ступеням и устроилась на скамье под мелколистным вязом. За больничной оградой позванивали трамваи. Через несколько минут высокая дверь в приёмное распахнулась и на крыльце показалась делегация в белых халатах. Молодые врачи вышли на перекур. Среди них возвышался Николай Петрович. Он, как обычно, о чём-то горячо говорил и был в центре внимания.

Тут я заметила, что больничный двор, пестрящий густо заросшими клумбами, пересекает безногий инвалид – судя по всему, направляется к нашему корпусу. Молодой человек передвигался на специальном низком основании с небольшими колёсиками, отталкиваясь от земли с помощью рук. Когда он приблизился, оказалось, что ноги у него целы, но как-то неестественно сложены по-восточному.

Молодой человек собрался было подниматься в горку, по которой заезжала обычно скорая помощь, как на него обратили внимание будущие светила ортопедии. Николай Петрович первым задал ему вопрос. Парень ответил, что он приехал не лечиться, а навестить друга.

– Ты в городе живёшь? – спросил Демичев дружелюбно.

– Нет, я издалека, – и все услышали название областной глубинки, до которой ехать и ехать.

– И давно у тебя такое с ногами? – продолжил Николай Петрович. Врачи с интересом смотрели на молодого человека.

– С рождения…

– А что ж, больницы у вас в посёлке нет? Родители есть у тебя?

– Ну как же, меня и в район возили – врачи сразу сказали, что сделать ничего невозможно, я уж привык так жить.

– Лет-то тебе сколько? – продолжал интересоваться Николай Петрович. Выражение лица его стало нерадостным, даже, мне показалось, сердитым.

– Тридцать три в этом году будет, – улыбнулся парень.

Николай Петрович помолчал и обратился к коллегам:

– Это ведь самая элементарная операция.

Дальше пошёл разговор уже на чисто медицинском языке, пересказать который я не берусь. Все были возбуждены.

– Приезжай, мы тебя на ноги поставим, – пообещал Демичев парню.

Эта счастливая встреча так меня потрясла, что и через сорок лет я о ней не перестаю помнить. И благодарю Бога, что мне довелось общаться с таким замечательным хирургом и человеком.

Позже в Сибири судьба свела меня с его учеником, стареньким уже профессором, азербайджанцем. С большой теплотой вспоминал он о своем учителе: «Можете себе представить, – на совещании в Астрахани все были против меня, приезжего, только потому, что я кавказец. Николай Петрович, единственный из всех, встал и защитил меня. Его слово решило всё. Необыкновенный человек! Я даже жил у него дома первое время, пока не имел жилья.

Да, сейчас-то я знаю, что мое поколение равнялось на Николая Петровича. Он был не только большим учёным, автором многих трудов, занимался спортом, всегда поддерживал форму и являл образец высокой организованности и порядочности, – он был ещё по-настоящему бескорыстным человеком.

С интересом прочитал его последнюю книгу, ведь он писал также рассказы и повести. В солидном уже возрасте его приняли в Союз писателей России.

Несколько лет назад один из моих коллег работал в Африке. И каково же было его удивление, когда он увидел на полке у местного врача сборник статей по хирургии Николая Петровича Демичева, переведённый на английский язык».

Я была на могиле Николая Петровича через год после того, как его не стало. На фотографии – он молодой, улыбающийся, в костюме хирурга. И не грустно рядом с ним, а тепло и радостно. Как было тепло и радостно очень многим рядом с ним при его жизни.

Николай Петрович Демичев до 83 лет продолжал принимать больных. Как-то при одной из последних встреч он обмолвился:

– Не станет меня – и некому будет вас лечить…

Каждый пусть понимает это по-своему.

Поделиться: