Как известно, в 90-е годы Сорос активно финансировал в России толстые и тонкие журналы либерального направления, оплачивал их подписку в библиотеках. Оплачивал он библиотекам и книги либералов, для этого он выпускал каталог таких книг и рассылал его в три тысячи основных библиотек России. Главным редакторам журналов Сорос передал списки русских писателей, которых не только не нужно было печатать, но и упоминать их имена даже критически. Мне этот список показывал Анатолий Ананьев, главный редактор журнала «Октябрь», где он постоянно печатал мои рассказы.

В недоумении смотрю на заголовок в СМИ: «сбежавшей из России бывшей редактору Первого канала запросили срок». «Сбежавшему редактору»? «Бывшей редактора»? Всё кажется возможным, тем более что подобные ошибки-опечатки в электронных СМИ не редкость. Лишь открыв новость, можно понять, что имеется в виду женщина-редактор. Или, прямо скажем, редакторша. Не нравится слово «редакторша» так, что кушать не можете? Ну, пишите по старинке «редактор» с нормальным согласованием с прилагательными в мужском роде, как это обычно делалось. Общеупотребительные, грамотные фразы: «она хороший учитель», «она сильный игрок». Писали бы уж так и дальше: «бывший редактор». Если от редакторши вас передёргивает.

На мой взгляд, весьма несправедливо, что в лермонтоведении практически неизвестно имя Семёна Лисаневича. Во всяком случае, я его не встречала, сколько бы ни читала в трудах современных лермонтоведов о жизни, творчестве и гибели Михаила Юрьевича. Особенно о последних месяцах его жизни, а ведь о гибели великого поэта исписаны тонны бумаги. Все знают, что эта трагедия произошла в Пятигорске, у подножия горы Машук 15 июля 1841 года. Участники дуэли остались в истории литературы, и любой, может быть, только кроме нынешних школьников, которым литература, говоря современно-приблатнённым языком, «до фени», назовёт имя убийцы великого поэта. (Почему-то имена убийц, тиранов, злодеев остаются в памяти большинства. Нервы, что ли, щекочет?) А вот имя Семёна Дмитриевича Лисаневича знает только очень узкий круг почитателей поэзии Лермонтова. Но ведь это имя, по-моему, должно быть одним из главных для лермонтоведов, ведь именно этого юношу склоняли сначала к дуэли с поэтом.

Второй век мы, русские, живём по Достоевскому. Живём его осознанием Евангелия, проникновением в Евангелие, его трактовкой абсолютно всего с нами происходящего через Евангелие. И потому трактовкой столь потрясающе пророческой, непреложной и удивляюще живой. А иначе чем объяснить, что было написано в апреле 1877 года, после объявления войны туркам в защиту вырезаемой ими Болгарии? – «Все чувствуют, что началось что-то окончательное, что наступает какой-то конец чего-то прежнего, долгого, длинного прежнего и делается шаг к чему-то совсем уже новому, к чему-то преломляющему прежнее надвое, обновляющему и воскрешающему его уже для новой жизни и… что шаг этот делает Россия! Вот в этом-то и неверие «премудрых» людей. Инстинктивное предчувствие есть, а неверие продолжается: «Россия! Но как же она может, как она смеет? Готова ли она? Готова ли внутренно, нравственно, не только матерьяльно? Там Европа, легко сказать Европа! А Россия, что такое Россия? И на такой шаг?»

Крупнейший военный писатель, поэт, драматург, журналист и общественный деятель, Константин (настоящее имя – Кирилл Михайлович) Симонов, из дворян, сын княжны Оболенской и генерал-майора царской армии, в Первую мировую пропавшего без вести и эмигрировавшего в Польшу, любимый пасынок военспеца и бывшего полковника Русской императорской армии А.Г. Иванишина, прошёл долгий и славный путь советского рабочего, офицера, военного журналиста и писателя, руководителя Союза писателей, журнала «Новый мир» и «Литературной газеты», депутата Верховного Совета СССР и РСФСР. Его пьесы и фильмы по его книгам имели колоссальную популярность, а равно и его стихи, в особенности ставшее песней и фильмом «Жди меня» и «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…»