Анатолий Лиджиев. «Кража». Рассказ.

Сначала всё шло, как обычно, по заранее намеченному плану. В подъезде было тихо, прошли на площадку между третьим и четвёртым этажами, открыли окно, выставили в него доску. Малёк пробрался по ней на балкон третьего этажа. Дверь на кухню, как и ожидалось, оказалась незапертой. Прошли в открытую Мальком входную дверь, работали без суеты, «без шума и пыли», молча.

Всё шло, как обычно … Пока я не открыл дверцу шифоньера и не увидел там пиджак с боевыми орденами и медалями. В голове, как в калейдоскопе, замелькали картинки детства…

Отца я своего не знал, не знаю и до сих пор. Думаю, что и матери сия тайна неведома. Да не больно она и задумывалась над этим. Помню, вечно хотелось есть. Подбирал объедки со стола и с пола после гулянок, когда мать и её собутыльники засыпали, удовлетворившись зелёным змием по горло и выше. Если кто-нибудь просыпался невовремя, доставалось мне неслабо, по-взрослому. Били и просто так, когда попадался под руку. Об обидах и унижениях я как-то и не думал, было только дикое желание поесть. Наедался я только тогда, когда незаметно от матери забирал меня к себе дед. В кои веки, наевшись от пуза, я умиротворённо засыпал у деда на коленях, слушая его и теребя медали у него на груди. Дед рассказывал о боевых товарищах, не доживших до Победы, о том, как и за что получил ту или иную награду. При этом он бережно и нежно поглаживал свои ордена и медали, взгляд его был устремлён куда-то далеко-далеко. Маленький я был совсем, от голода и побоев одичавший, а вот, поди ж ты, рассказы эти помню. А как иначе, если это единственное светлое воспоминание из детства…

Я осторожно прикрыл дверцу шифоньера, обернулся к подельникам и сказал:

– Уходим. Оставляем всё, как есть. Эту хату мы не трогаем.

Возникла звенящая тишина. Подельники смотрели удивлённо, ничего не понимая. Первым опомнился Белый:

– Ты что, Диман, совсем с катушек съехал?! Да тут же добра на сотню тысяч!

– Я сказал «уходим», значит, уходим. Чего непонятно?

– Да пошёл ты!

Я резко ударил его ногой в пах, потом кулаком в лицо. Сзади мне на шею с визгом прыгнул Малёк, следом подскочили Кислый с Удавом. Дрались мы с упоением: мебель, бытовая техника и посуда падали с грохотом. На шум соседи вызвали милицию.

С тех пор я не ворую.

Поделиться:


Анатолий Лиджиев. «Кража». Рассказ.: 47 комментариев

  1. Очень хорошая тема, есть центральная мысль, завязка, развязка – всё, как положено, но реализация слабоватая. Нет, как таковых, описаний. Картинка блеклая, держится на общих фразах, когда с такой темой, я считаю, должна быть убойная конкретика и вдумчивый подход вроде Павла Дёмина из произведения «Дед» − вот его рассказ трогает, этот вызывает недоумение.

    • Мысль здесь как раз самое лучшее, что есть, все детали работают на неё…Сильная вещь: молодой вор, которого жизнь ломала с самого детства, (я таких ребят знал много, для них человека в драке убить запросто) в глубине души остался человеком, сохранил чужие ордена, переступил через своих (в уголовном кругу это не всегда прощается, (могли бы его там в квартире запросто оставить с ножом в боку) а значит сохранил то лучшее, что в нём осталось вопреки волчьему закону, по которому всегда жил, это ценно вдвойне.

      • Да какие детали? Их тут нет! Мысль – согласен, интересная, но реализация – никакая. Так что сильной вещью назвать этот халтурный этюд – пойти против здравого смысла. Автору следует серьёзнее относиться к своим работам – это ж, как дети, их надо любить, холить, лелеять. А тут у Лиджиева «дитё» раздетое бегает, без деталей, а ты, его хвалишь за одну только мысль.

  2. Предлагаю выставить подборку рассказов разных авторов, чтобы удобнее было сравнивать и ставить вопрос ребром – что является серьёзной литературой, а что набросками, как мои «пацанские рассказы», из которых родилась полноценная повесть. Я всерьёз взялся за них, выправил мотивацию героев. Вложил глубокие мысли, описания – и как раз это и было серьёзной работой, а в данном случае – пустота на голой мысли. Впрочем, спорить, наверное, бесполезно. У меня слишком критическое отношение к новым авторам, которые обещали, когда их принимали в Союз, не ударять в грязь лицом. Пока они слов не держат…

    • Максим, про какую подборку ты сейчас говоришь, если даже по тем произведениям, что уже выложены на сайте, практически не последовало никакой реакции со стороны читательской публики.
      И потом, если новые авторы что-то и обещали при вступлении в СПР (хотя, лично я что-то не припоминаю за такие обещания), то это коснется новых литературных работ, написанных ими будучи уже членами СПР. А пока же, они публикуют произведения из своего «запасника», и уж если кому-то они не нравятся, то «критик», в первую очередь, должен чётко и внятно выделить в произведении те из моментов. которые не соответствуют жанру заявленного произведения.
      Что касаемо рассказов.
      Десять лет тому назад, когда мне довелось побывать в Переделкино, выступавший перед нами Иванов Н.Ф., в то время еще секретарь СПР, сказал присутствующим военным литераторам буквально следующее:
      «Рассказ, должен быть краток, как выстрел. В нем должен быть заложен сюжет, который будет понятен любому читателю, но это вовсе не значит, что автор в своём рассказе обязан расписывать детали, характерные для повести или романа. Должна присутствовать некая недосказанность, позволяющая читателю включать мозги, и умозрительно дорабатывать сюжет, в меру своего житейского опыта, и умения выстраивать сюжетную линию таким образом, как он её видит сам. И автор не обязан подстраиваться под ожидаемое мнение читателей, тем более,. что оно может быть совершенно разным по смыслу. Сколько на свете людей, столько и мнений на одну и ту же ситуацию».
      Теперь, что касаемо рассказа моего тёзки.
      Отказ вора от продолжения воровского промысла, в кругу уголовников расценивается как предательство, со всем вытекающими из этого последствиями. И если уж человек пошел на это, он должен осознавать всю серьёзность своего поступка. который для него мог запросто стоить жизни.
      Стало быть, не всё еще потеряно в душе данного индивидуума, и хоть какая-то частичка совести, в нем ещё сохранилась.

  3. «Кража» — как раз один из моих ранних набросков. Если интересно, можете почитать на нашем сайте один из последних моих рассказов — «Помощь». Хотя и там Максим не найдёт двадцати двух страниц описаний. Описания, описания, описания — звучит рефреном в каждой его заметке. Складывается впечатление, что для Жукова главное в рассказе — вот эти самые описания. Маловато там и философских мыслей, звучащих из уст героев рассказа. Ведь если внимательно слушать критика, то получается, что читатель у нас абсолютно глуп, он не может самостоятельно прийти к какой-то «глубокой мысли», ему нужно всё разжевать и в рот положить.
    Вернусь к «Краже». Молодой, здоровый и сильный вор, которого не жаловала судьба, не нашёл в жизни другого пути, кроме преступного промысла. По опыту своей работы знаю, что практически у любого негодяя есть хорошие и светлые чёрточки характера. Другое дело, что мы далеко не всегда стараемся (а когда стараемся, то далеко не всегда получается) найти эти светлые стороны и развить их. Здесь «Диман» через любовь к деду сохранил в грязи и мрачности преступного мира бережное отношение к ветеранам. Какая ещё «убойная конкретика» здесь нужна? Всё сжато, спрессовано в одном маленьком эпизоде, но, по-моему, предельно ясно. Нужно было к этой неполной страничке «халтурного этюда» добавить полтора десятка страниц описаний природы, квартирной обстановки, подъезда, дома, микрорайона? Приплюсовать ещё два десятка страниц «глубоких мыслей» и переживаний молодых воришек? Тогда кто это всё будет читать? Критики? Не для них старался. Да и в своей практике я что-то не особенно часто слышал глубокие мысли воров, наркоманов, грабителей, насильников, убийц. «Наворовать, награбить как можно больше денег и жить припеваючи». В лучшем случае — наивная вера в справедливую жизнь. Которую не нужно строить, которую им должны подарить. Родители, педагоги, общество, власть. Я могу ещё долго рассказывать о глубоких мыслях тех, кто вас обворовывает, грабит, убивает. А потом давят на жалость. Ещё дольше могу описывать картины быта в следственном изоляторе, исправительной колонии. Это кому-нибудь нужно?

    • Разжёвывать необязательно, но должны же быть штрихи внешности, характеров, обстановки или это чуждо художественным произведениям? На «Родном слове» авторы этим часто грешат. Неудивительно, что замечания получаются одного поля ягоды. По моему скромному мнению, мало кто хочет работать, ведь выписывать всё это – тот ещё труд. Проще натянуть на каркас сюжета только самое основное, в итоге произведения выглядят бедно.
      Анатолий – ты автор, тебе, как говорится, и карты в руки. Можешь выставлять старое сколько угодно и не работать с ранее написанным. Но от этого твоя проза лучше не станет. Если заинтересован в творческом росте, больше прислушивайся, а не сбрасывай со счетов всё, что тебе говорят. Я ведь хочу только помочь. Добиться, чтобы ты выдал на гора что-то действительно сильное. Ты это можешь – я в этом уверен, только нужно приложить максимум усилий.

      • Максим, а к чему или к кому прислушиваться, если ни члены СПР, ни просто читатели, не высказывают своего мнения о прочитанном.
        Лично я был бы рад послушать подобную критику, из которой мне можно было сделать определенные выводы, но где она? Ты то сам, много раз комментировал мои «нетленки»? Или же боишься, что дам тебе отлуп, если твои комментарии будут в чем-то необоснованными?

        • Готов выдавать вдумчивые комментарии и мини-рецензии хоть каждый день, но только при условии, что кто-то будет ходить за меня на работу 🙂 Выставляй произведения реже, будет тебе острый отзыв, за мной, уж поверь, не заржавеет!

  4. Дорогие мужчины! Если вы реально желаете получить отклик читателей на ваши произведения, приходите на заседание Тамариска. Не страшно, если произведение объемное. Можете прочесть в сокращении. И мы, непрофессиональные писатели, литераторы, сможем оценить, как читатели, ваши «нетленки»! Заседания литературного клуба «Тамариск» ведут самые главные люди в астраханском отделении Союза писателей. Хотите авторитетное мнение — пожалуйста! Да и нам, начинающим литераторам, будет интересна встреча с вашим творчеством. Будет, чему поучиться и о чем поговорить. Так что беру на себя смелость и приглашаю вас, Анатолий Л., Анатолий В., Максим Ж., Павел П. Писателю необходимо общаться с общественностью не только через сайт или микрофон!

    • Буду надеяться, что после 9 мая найдется свободное время чтобы побывать на заседании «Тамариска». А пока же, практически нет ни одного свободного дня, поскольку, приходится чередовать встречи с молодежью в рамках патриотического воспитания подрастающего поколения с тренировками по строевой подготовке к параду на День Победы.
      Кстати, самая последняя тренировка пройдет в четверг, в 10.00 часов утра на площади Ленина. Она практически ничем не будет отличаться от парада Победы, что астраханцы увидят 9 мая. С той лишь разницей, что в четверг на площадь будет легче попасть обычному зрителю, да и народа будет поменьше, что позволит поближе увидеть парад.

  5. Теперь что касается рассказа Анатолия Лиджиева «Кража». Максим Жуков бьётся здесь со своим острым копьем не зря. Основная мысль рассказа сильна: боевые награды в корне меняют жизнь заштатного воришки. Тема актуальна ко Дню Победы. Рассказ, действительно, как выстрел, и заставляет задуматься о многом. И все же законы жанра мы не в силах изменить, потому что это законы! Если произведение не соответствует законам жанра, его начинают критиковать, либо считают слабым. Анатолий, я знаю тебя много лет, читала твои произведения о нашей малой Родине и о работе тюремного преподавателя. Скажу честно: со своими приставаниями о необходимости описаний Максим Жуков прав! Да, он остер на язык и может резким высказыванием ранить нежную душу писателя. Читая произведения самого Максима, я убедилась, что его душа так же нежна и тонко чувствует, как у любого хорошего писателя. Какие нужны описания? А я тебе скажу, Толя. Ну вот, например, покажи мне главного героя этого рассказа, как ты его видишь. Он для читателя как бы в потемках находится. Я хочу его увидеть. Какой картуз у него на голове, какого цвета его глаза, какие вихры торчат из-за ворота его рубахи и т.д. Понимаешь? Благодаря описаниям происходит возможность увидеть картинку, увидеть героя, увидеть обстановку… Прочти любой рассказ Чехова, например. Картинка! Читаешь, словно фильм смотришь. Да, рассказ из запасов, давний. На досуге раскрась его красками и сам увидишь, как он заиграет! От души пишу тебе, Толя, как однокашнику, коллеге и доброму другу.

  6. Мне рассказ понравился. Автор прекрасно владеет темой. Произведение написано от лица вора, а они люди немногословные

    • А не смущает, что нет атмосферы и происходящее происходит в неком коконе, без обстановки и запахов? Да и без особых эмоций. У тебя хотя бы в рассказах всё зримо, а тут — полный туман. И да, это не рассказ, Лиджиев под натиском стрел с нами, хоть и вынуждено, согласился.

  7. Воронин прав: не нужно держать читателя за недоумка, который не в силах вообразить, какого цвета кепка на воре и каково выражение его лица. Вспомните то, что давно известно: краткость — сестра таланта. И почитайте исследование Веллера о рассказе, где перечислено не менее 18 видов рассказа, и все имеют право на жизнь.
    Что касается меня, то вступая в СП, я НИКАКИХ обещаний не давала НИКОМУ. Поэтому вольна писать так, как считаю нужным и как подскажет сердце. Рассказ Анатолия Николаевича считаю полноценным, умным и добрым.

    • Большое спасибо, Вера Ивановна! Конечно, критика необходима, критика полезна. Просто задели за живое некоторые фразы — «халтурный этюд», «не держат слово». Вообще-то, «не держать слово» в кругу офицеров (по крайней мере, моего поколения) это очень сильное оскорбление. Но, повторюсь, критика полезна. Проснулся сегодня в три часа ночи, эмоции схлынули, попытался привести мысли в порядок. Сел за переработку ещё одного своего раннего «наброска», постарался учесть те замечания и рекомендации, с которыми согласен. Час назад закончил, отправил на сайт. Не знаю, получилось ли что-нибудь стоящее. Если опубликуют, пожалуйста, ознакомьтесь и выскажите своё профессиональное мнение. Это же обращение относится и к Максиму, и к Екатерине.
      В настоящее время, кроме повседневной службы, по поручению своего руководства работаю над книгой по истории уголовно-исполнительной системы нашего региона. Много времени провожу в архивах, библиотеках. А тут «нерабочие дни»! Есть время поработать над своей прозой. Ещё раз большое спасибо, Вера Ивановна!

  8. Анатолий, эпизоды эпизодам рознь. Чтобы было понятно прочитайте мою новеллу «Музыка счастья», второе название которой «Пять эпизодов», может тогда почувствуете разницу.
    С Уважением, Алексей.

    • Алексей, попахивает эдаким литературным снобизмом. Заслуженный мэтр снисходительно поучает нерадивого школяра: «Учись у меня, сынок, как надо писать!» Развенчивая неудачную, по его мнению, попытку начинающего прозаика, самовлюблённый мэтр выставляет в качестве идеального образца свои произведения. Попутно лишний раз рекламируя их. Неприлично, неинтеллигентно как-то. В какой-то мере, подобное относится и к Максиму Жукову. Но он хотя бы подсказывает молодому автору пути совершенствования. Искреннее ему за это спасибо!
      Что же касается «Музыки счастья», действительно, эпизоды эпизодам рознь. О чём эта новелла? В центре повествования судьба благополучной девочки, девушки, женщины из благополучной семьи. Любящие, умные, образованные, обеспеченные родители, любящий хороший муж, двое детей. Пышная свадьба с роялем в праздничном зале. Заботливая акушерка, знающая семейное положение роженицы. В жизни такими бывают, к сожалению, только знакомые или получившие солидный внебюджетный гонорар. Если Вы, Алексей, живёте в таком окружении, где в просторных квартирах свободно размещаются рояли, я только рад за Вас и по-хорошему завидую. «Кража» же совсем о другом. На окраине провинциального города большинство подростков растут в неблагополучных семьях. С родителями, не просыхающими от алкоголя, наркоманами, в неполных семьях, с драками, скандалами, поножовщиной. И парни, выросшие в этой среде, чаще всего идут по стопам родителей. Но и у них сохраняются светлые воспоминания о редких минутах детского счастья, которые иногда могут их остановить на неправедном пути. А некоторые, вопреки всему, умудряются вырасти в достойных людей. Я знаю таких. Вот об этом я и пишу. Может быть, кто-нибудь из родителей или подростков прочтут, вдруг тогда они задумаются о своей жизни. Такие светлые произведения как «Музыка счастья» нужны людям, но противопоставлять их «Краже» считаю неправильным. В погоне за красивой картинкой Вы забываете о главной мысли, идее. Для Вас главное, чтобы всё было правильно: пролог, завязка, развитие сюжета, кульминация, развязка, эпилог, конкретные описания внешности героев, обстановки, картинки природы, понятные всем характеры персонажей, чётко выстроенная мотивация их поступков. Назову «Кражу» литературным наброском с претензией на бытовую или детективную новеллу, тогда большинство критических стрел должны пролететь мимо.
      Кстати, слово «трёхъярусный» пишется без дефиса, с разделительным твёрдым знаком.
      С Уважением, Анатолий.

  9. Как часто в поисках ошибок, уважаемые писатели, вы, возможно, забываете о главном, о нем, о современном читателе. Этот как раз то произведение, которое доступно любому читателю: не требует литературоведческой подготовки, понятно и школьнику, и человеку преклонного возраста, учит нравственным ценностям.
    «Дед рассказывал о боевых товарищах, не доживших до Победы, о том, как и за что получил ту или иную награду. При этом он бережно и нежно поглаживал свои ордена и медали, взгляд его был устремлён куда-то далеко-далеко», — вспоминает рассказчик.
    Давайте и мы вспомним всех тех, кто прошел Великую Отечественную войну, кто подарил нам идеалы справедливости и чести. Если даже память о них заставляет отказаться от зла, то она должна быть вечной. Вечная память героям, подарившим нам Победу (я бы и рассказ назвала «Память», пусть простит меня за это автор).

    • Большое спасибо, Семилана, за понимание и поддержку! Соглашусь с Вами, название «Память», наверное, подойдёт лучше. Заодно и жанр определю другой, бытовая или детективная новелла.

  10. Ну вот, не зря расходовал стрелы. Екатерина, благодарю за поддержку! А то я уже не знал, как достучаться до автора, которого склоняли к тому, чтобы не работать над произведением. Теперь нас уже трое! Силы сравнялись, да порох к девятому маю не отсырел 🙂

  11. Эх! Толик, ты молодец! Написал маааленький рассказик, зато сколько вокруг него собралось народу!!! Хочу поблагодарить всех, кто с душой и пожеланиями включились в этот литературный диспут! «В начале было слово», а мы владеем этим самым словом! Учимся владеть. И мне очень приятно было пообщаться с вами, друзья. Пусть и опосредованно. Мы все молодцы!!!

  12. Хороший рассказ. Толя, ты молодец. Ничего лишнего. Боевые награды разбудили забытые детские воспоминания, и, оказалось, у закоренелого вора есть душа. Единственные счастливые воспоминания из детства помогли герою остаться человеком. По-моему, всё понятно.

  13. Как часто мы говорим о войне, о той, самой страшной и святой для нас, торжественные стандартные фразы…
    Звуча каждый год в одно и то же время, они постепенно превратились в речевые штампы, вроде как незаменимые, но уже мало что значащие. Нет, не для нас, людей среднего и старшего возраста, которые ещё помнят своих дедов и их рассказы. А для тех, кто сейчас начинает самостоятельную жизнь, для наших детей и внуков. За этими красивыми словами, за фильмами, представляющими войну, как азартную компьютерную игру или как развлекательное шоу, им не разглядеть ту огромную трагедию, которую принесла нашему народу Вторая мировая война, и им не понять, почему многие «сильные мира» сегодня изо всех сил стараются отобрать у нас нашу Победу.
    И как хорошо, что есть вот такие рассказы, как рассказ Анатолия Лиджиева «Кража». Без громких фраз, описывая лишь один эпизод из жизни (и кого!) уголовников, астраханский писатель сумел показать, что человечность, совесть, уважение к ветерану – это понятия одного порядка, можно сказать, синонимы. Кратко, точно, в чеховских традициях, без витиеватых украшений и возвышенных тонов, современный писатель мастерски показывает нравственный перелом, произошедший в душе главного героя.
    Когда я читала рассказ, у меня не возникло ощущения, что мне чего-то не досказали. Мне не было важно знать, какие у главного героя локоны, одежда или что-либо другое. Его воспоминания детства — это самая главная деталь, которая объясняет всё. И вот это: «Я ОСТОРОЖНО прикрыл дверцу шифоньера…» Я вижу лицо главного героя, его глаза и я понимаю, что творится у него в душе.
    Вот такие рассказы надо читать нашему молодому поколению!
    Я хочу пожелать Анатолию Лиджиеву не сходить со своей правдивой писательской тропы! Удачи Вам и успехов!
    А вам, уважаемая писательская братия, хочется пожелать, чтобы вы проявляли больше уважения друг к другу и к тому, что вы творите (в высоком смысле этого слова!). «Халтурный этюд» — это не просто «резкое высказывание, которое ранит нежную душу писателя». Это и обвинение, и оскорбление одновременно.
    В теории речевой манипуляции есть такой приём: сначала звучит незаслуженное оскорбление, навет, а потом идёт заявление, что другие просто не поняли, не разобрались, это было произнесено из благородных побуждений. Не надо манипулировать! Это не делает вам чести!
    С уважением, читатель.
    г. Москва

  14. Ладно, уговорили. Разберём «хороший рассказ»:

    Сначала всё шло, как обычно, по заранее намеченному плану. В подъезде было тихо, (Кто прошёл и зачем – неясно. Конечно, далее разъясняется, но данное построение предложения считается неправильным. Хотя бы, добавить «они») прошли на площадку между третьим и четвёртым этажами, открыли окно, выставили в него доску. (Странно, что не огляделись, не оценили обстановку. И вообще – картинка − никакая). Малёк пробрался по ней на балкон третьего этажа. Дверь на кухню, как и ожидалось (Неясно – почему ожидалось) оказалась незапертой. Прошли в открытую Мальком входную дверь (Два раза «дверь» − не критично, но напрягает), работали без суеты, «без шума и пыли» (Кавычки лишние), молча (Кто-то, может, сопел, слышались голоса соседей или иные звуки?).
    Всё шло, как обычно (Опять эта фраза! Теперь это – уже становится навязчивым. Следует использовать, к примеру: «ничего не происходило). Пока я (Кто этот я? Когда нет обстановки и вместо героев одни безликие «я», да «Мальки» ждёшь чего-то внятного – например, глубокую мысль) не открыл дверцу шифоньера и не увидел там пиджак с боевыми орденами и медалями (Уже лучше, хотя, можно подумать о медалях ветерана современных локальных войн). В голове, как в калейдоскопе, замелькали картинки детства…
    Отца я своего не знал, не знаю и до сих пор (?). Думаю, что и матери сия тайна неведома (?). Да не больно она и задумывалась над этим (?). Помню, вечно хотелось есть (А вот тут только начинается переосмысление всего выше написанного. Вопросов много, повсюду туман. Но крен на серьёзную мысль наметился). Подбирал объедки со стола и с пола после гулянок, когда мать и её собутыльники засыпали, удовлетворившись зелёным змием по горло и выше (Первые вопросы отпадают). Если кто-нибудь просыпался не вовремя, доставалось мне неслабо, по-взрослому (По моему, «неслабо» и есть «по-взрослому». Не совсем тавтология, но близка к ней). Били и просто так, когда попадался под руку. Об обидах и унижениях я как-то и не думал, было только дикое желание поесть (Скакать с одной мысли на другую – плохо). Наедался (По итогу «есть», «поесть», «наедался» чередуются слишком кучно. В словаре синонимов предлагается аналогичных 110 слов. Есть из чего выбрать, так зачем повторяться?)
    я только тогда, когда незаметно от матери забирал меня к себе дед. В кои веки, наевшись (Это уже неприлично! Выбираем из этих 110, скажем, «набить кишку» − грубовато, но для воришек как раз) от пуза, я умиротворённо засыпал у деда на коленях, слушая его и теребя медали у него на груди. Дед рассказывал о боевых товарищах, не доживших до Победы, о том, как и за что получил ту или иную награду (Отпадает вопрос про ордена. Но всё же о них следовало бы сказать что то внятное раньше. Потому как один из героев понимает, что это за ордена с самого начала, а читатели − нет. Хотя, есть интрига) При этом он бережно и нежно поглаживал свои ордена и медали (Опять эти повторения! Есть же синонимы!), взгляд его был устремлён куда-то далеко-далеко (Не очень удачно, если честно, выглядит эта фраза в данном контексте. У деда была дальнозоркость? Я в этом искренне сомневаюсь. Тогда куда он смотрел и зачем? Опять – туман). Маленький я был (Только что данный глагол использовал автор. Следует подыскать что-то другое, желательно – яркое) совсем, от голода и побоев одичавший (И снова – побои, голод… Но после, хоть и слабо прописанной, но хорошей в плане мысли картины, глотаешь и это), а вот, поди ж ты, рассказы эти помню. А как иначе, если это единственное светлое воспоминание из детства…

    Я осторожно прикрыл дверцу шифоньера, обернулся к подельникам (Я честно запутался тут. До этого упоминался лишь «Я» и «Малёк», про других – ни слова или я что-то пропустил между строк?) и сказал:

    – Уходим. Оставляем всё, как есть. Эту хату мы не трогаем.

    Возникла звенящая (После глаголов «был» шипящие в начале предложения плохо воспринимаются, лучше заменить на «тяжёлая») тишина. Подельники смотрели удивлённо, ничего не понимая. Первым опомнился Белый (Так его раньше, как бы, не существовало! Любое произведение строится поэтапно, герои по мере появления, упоминаются сразу, потом о них можно говорить, как «он» или подыскать удачное сравнение его внешнего вида, привычек и назвать в соответствии с ними):

    – Ты что, Диман (Кто такой Диман?!! Который «Я»? Ладно…), совсем с катушек съехал?! Да тут же добра на сотню тысяч! (Искренне сомневаюсь).

    – Я сказал «уходим», значит, уходим (Опять тавтология). Чего непонятно?

    – Да пошёл ты!

    Я резко ударил его ногой в пах, потом кулаком в лицо. Сзади мне на шею с визгом прыгнул Малёк, следом подскочили Кислый с Удавом (Два новых персонажа к концу произведения? Ну, знаете ли…). Дрались мы с упоением: мебель, бытовая техника и посуда падали с грохотом. (Тут бы её расписать – чтобы «упоение» проявилось) На шум соседи вызвали милицию.

    С тех пор я не ворую.

    Концовка обрублена. С учётом перечисленных огрехов и недоработок «рассказ» слабый. Как я уже говорил – это, скорей, заготовка.

    • Максим, есть такой старый Анекдот:» Я три километра бежал за Вами, чтобы сказать, что вы мне безразличны», это о Вашем отношении к этому рассказу!) Что касается описаний, Их можно сюда вставить. Вопрос только в том, какую задачу они решат? Если б это было сравнение ветерана-тыловика и фронтовика ВОВ, такая дискуссия велась в литературе 60-х) то это было бы нужно и уместно (в том смысле, какой разный отпечаток оставила тыловая и фронтовая школа)… Тоже и с уголовниками, к примеру, в литературе 90-х сравнивались два их типа — старой советской школы и новой. «Людочку» Астафьева прочтите, если угодно, (хотя вы не будете, не «царское» это дело, да и там придерётесь, благо автор о Вашем «ковырянии в носу» уже не узнает, мир его праху А так если подробно их описывать в контексте данного рассказа, можно их же романтизировать ненароком) Вы, видимо этого желаете?
      P.s. Если я так пристрастно буду «разбирать» Ваши ранние рассказы, которые месяца три назад были опубликованы на портале, то рискую найти там тоже очень многое. Угождая, ставлю так любимые Вами кавычки, а то ведь обидитесь ненароком, так и не поняв, что я выразился фигурально. Всего Вам доброго.

      • Задача проста — превратить данный синопсис в рассказ. Пока он таковым не является.

        • 1) Краткая экспозиция есть, (кто, где и чем занят) 2 развитие героя есть, (герой переосмыслил поступки, он больше воровать не будет), 3 основная идея ясна, (хотя я нашёл их две). Максим, учитесь видеть лес за деревьями, и будет Вам счастье…

        • Уважаемые критики! Можете считать как угодно, воля Ваша, как говорится, имеете право. Но всё же пользуясь правом автора, в «Краже» менять ничего не буду. Изменю лишь жанр, пусть вместо рассказа будет новелла. Тогда большинство замечаний критиков будут, по-моему, несправедливыми. И это вовсе не из-за лени. Просто в данном случае дополнительные описания и детали, считаю, конкретизируют ситуацию. Я же хотел, чтобы читатель, хоть немного знакомый, к сожалению, с подобной проблемой, мог нарисовать свои собственные образы и, тем самым, воспринять картинку лично.

    • О том, почему я считаю дополнительные описания и детали в данном случае излишними, я уже написал (читайте ниже). Теперь по более конкретным замечаниям. С чем-то могу согласиться. Поясню, с чем я точно не согласен.
      «Странно, что не огляделись, не оценили обстановку». Написано же! «В подъезде было тихо.» Пацаны, если всё тихо, лишний раз не оглядываются. Ведь это у них далеко не первый случай, а обычное дело. Поэтому-то и повторяется рефреном — «всё шло как обычно». Как ещё втолковывать непонятливому читателю? Или думать для критика — это ниже плинтуса?
      Почему ожидалось, что дверь на кухню окажется незапертой? Просто потому, что обычно дверь из кухни на балкон на третьем этаже не запирают. По крайней мере, в нашем районе это так.
      В рецензии стоит вопросительный знак после предложения «Отца я своего не знал, не знаю и до сих пор.» Вы не встречали таких людей, кто в 20-30-40 лет не знает, кто его настоящий отец?
      По-моему, «по-взрослому» не является тавтологией слова «неслабо», а лишь усиливает его экспрессивно-эмоциональное значение. Впрочем, здесь не настаиваю на своём мнении.
      С замечанием по поводу повторений глаголов «есть», «поесть» согласен. В первоначальном варианте у меня употреблялись и другие — «кушать», нажраться от пуза». Но учитывая предыдущие замечания о нелитературности некоторых выражений, решил выразиться более прилично. Получилось неудачно.
      «Тогда куда он смотрел и зачем?» Я думаю, рядовому читателю понятно, что когда ветеран поглаживает свои ордена и медали, он хоть и смотрит на них, но видит не награды, а те эпизоды, при которых он их заслужил, вспоминает своих погибших боевых товарищей. Об этом тоже нужно было писать более подробно? Описывать весь его боевой путь?
      «До этого упоминался лишь «Я» и «Малёк», про других – ни слова или я что-то пропустил между строк?» Скорее всего, пропустил. Если бы рецензент был внимательнее, может быть, тогда обратил внимание, что в открытую Мальком дверь они «вошли». Автор себя во множественном числе не стал бы называть. Хотя, такие мелочи, согласен, в глаза не бросаются. Но если уж критик задался подобным вопросом, мог бы и перечитать, и найти нужное.
      Менять звенящую тишину, на «тяжёлую» тоже не буду. Считаю, что крайнее удивление вызывает как раз «звенящую» тишину. «Тяжёлая» тишина возникает после какого-то горестного, непоправимого известия.
      «Концовка обрублена». А я как раз это считаю своим достижением. Одной коротенькой фразой выразил то, что большую часть сознательной жизни человек проведёт честно. И позитив. Хочется верить, что всё у героя будет хорошо.

      • «..«без шума и пыли» (Кавычки лишние), молча (Кто-то, может, сопел, слышались голоса соседей или иные звуки?).»
        О том, что выражение «без шума и пыли» нужно писать в кавычках уже написала Семилана. Большое ей за это спасибо!
        А сопят вообще-то молча. Или кто-то, когда сопит, рассказывает о теории литературы?

  15. Добрый вечер, уважаемые участники диалога! Неожиданно обычный читатель начинает вникать в «писательскую кухню». Не знаю уж: плохо для меня это или хорошо? Но беда в том, что когда читаешь рассказ с увлечением, на одном дыхании, — не видишь в нем текстовых ошибок. Да мне, кажется, что их и нет!
    Кстати, я как грамотный читатель не поняла, почему «без шума и пыли» нужно писать без кавычек. Такие искрометные афоризмы великого Гайдая нельзя писать без парного знака препинания: они принадлежат героям кинематографа!!! Значит, я восприняла текст немного по-иному.
    Вспомните слова С. Я. Маршака: «Художник-автор берет на себя только часть работы. Остальное должен дополнить своим соображением художник-читатель». А для него ХОРОШИЙ РАССКАЗ можно написать и без кавычек:)
    Уважаемые писатели-критики! Будьте просто писателями! Будьте терпимы друг к другу! А то читатели разбегуться:(

  16. Анатолий, я никак не думал, что ссылку на мою новеллу вы воспримите как нравоучение. Что ж, если вам не понравился мой пример, читайте классиков: Чехова, Куприна, Тургенева. Мэтром я себя не считаю ни в коем случае, хотя бы потому, что сам ещё учусь, и для этого регулярно посещаю литературную студию «Тамариск», очередное заседание которой состоится 11 мая в 16.00 в библиотеке им. Крупской. Приходите!
    Огромное спасибо за то, что указали на ошибку. Я её исправил.

    С уважением, Алексей.

    • Алексей, я Вам также могу посоветовать «Поэтику» Буало полистать, воспринимайте сие, как вам будет угодно.

  17. Павел Потлов и Анатолий Воронин! Почему такое нетерпимое отношение к откровенной и прямой критике? Или вы тоже попадали когда-то под жуковскую «расчёску» ?)))… Да, «халтурный этюд» — грубовато, зато по-мужски и прямо»в точку». И присоединяясь к Жукову и Екатерине, тоже скажу о рассказе Лиджиева, что идейный замысел не плох, но стиль просторечный, детали, действительно, отсутствуют, рассказ сух, скудный в описаниях, без какого-либо «вступления», да, и без «отступления» тоже. В общем получился рассказ неполноценный. Такое ощущение, будто прочитал отрывок из какого-то произведения … как-то обрубками и кусками всё…
    Но не умеют наши литераторы принимать нелестные отзывы достойно, а зря! Вспомните блестящего и незаменимого (при всём уважении к нынешнему руководству) руководителя литстудии»Тамариск», самого (не побоюсь этого слова) жёсткого и неподкупного рецензента, Ваганова Николая Васильевича! Литераторам, не принимающие на свой счёт отрицательную критику, он говорил: «Вы пришли в литстудию, а не в Институт благородных девиц! Так что «Добро пожаловать» или..!»
    И какие ученики вышли из под его руководства!!!……

    При всём уважении к Анатолию Лиджиеву

    • Всегда удивляюсь тем людям, кто между строк написанного текста, умудряется прочитать то, чего там отродясь не было, и при этом, ещё и обвиняют оппонента.

    • Как же, помним-помним) Сам-то он не очень замечания любил, даже если те были и по делу… Что касается остального, то иногда лучше различать понятия критика и критиканство Анекдот о нём ходил, как-то упомянутые Вами студийцы образца 2009 года принесли ему на разбор малоизвестное стихотворение Роберта Бёрнса,(где уж они его откопали). Ох Николай Васильевич разобра-а-ал, доложу я Вам… Узнал, обиделся жутко…

  18. Выходит, по-вашему, противоположная критика вашей называется критиканством? И ваше «иногда лучше различать понятия…» звучит как сказанное от досточтимого мэтра полуграмотным неучам… Подобало бы быть сдержанны в подобных выражениях. И ваше оскорбление, а может и неопытность подбирать подходящие слова, я списываю на вашу молодость…
    А что касается малоизвестного стихотворения Роберта Бёрнса, так может оно и от того малоизвестно, что не было совершенно и потому не принято обществом? Следовательно, классики также подлежат критике,на что и осмелился Ваганов)
    А насчёт того, что Николай Васильевич не любил замечания в свой адрес, мы это помним… Важнее то, что мы его замечания любили

    • Неля, милая! Дело в том, что студийцы-то выдали стих Бёрнса за свой — поэтому-то он и был разгромлен… надеялся, что вы об этом тоже догадаетесь, а вы оказались ковычных дел мастером, эх ёлки палки) Николай Васильевич вот всё сразу понял и стал терпимее к молодёжи. За сим заканчиваю — из нашей переписки можно уже рассказ делать, который далеко ушёл от темы рассказа «Кража». Кстати, прочитайте «Проклятый север» Казакова, он тоже не очень закончен, можете его поругать, разрешаю. (Это к вопросу о том, раз уж Вы меня мэтром назначили, я за, только вот спешу своё свежеполученное звание передать Анатолию Николаевичу Лиджиеву, которого уважаю не только как автора, но и как человека)

      • Ах, вот в чём дело! Так критика с пристрастием, выходит. Испытывая глубокое уважение к Анатолию Николаевичу, стараемся его не обидеть… Теперь понятно, почему другие — критиканы)))

  19. А Ваганов разгромил не только Бёрнса, но и Надсона… Павел милый, и не надо было утруждаться объяснять мне подробно,эти истории я лучше вашего знаю… Наши студийцы дважды такие «проверки » ему устраивали

    • И всё-то вам ясно, кроме самого главного, ну да ладно: Errare humanum est, как говорили у нас на факультете филологии. Счастья Вам и всех благ.

      • Да, ясно одно, что вашими одобрительными дружескими отзывами по отношению работ наших литераторов вы плодите псевдолитературу…
        На этом мой комментарий будет последним, не вижу смысла метать бисер…
        И в заключении хочу сказать : Ваганова на вас нет!
        Всего хорошего

Добавить комментарий для Анатолий Лиджиев Отменить ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *